От Великой французской революции до I Мировой войны - [176]

Начнем с мужчин, потому что именно их мучительные проблемы провоцируют неблагополучие женщины. В этот век сдержанности мужчины стараются скрывать свои болезни, по крайней мере не демонстрировать их на публике. По мнению Моро де Тура, наследственное заболевание всегда проявляется и вызывает любопытство окружающих. Отсюда необходимость сохранять тайну. Мужчина оставляет женщине демонстрировать боль, признаки которой сам силится скрыть.

Предлагаю рассмотреть лишь некоторые признаки мужского неблагополучия из огромного множества, и в первую очередь — неправильное отношение к своим желаниям, о чем говорит страх мужчины перед женщиной. Образ Евы–соблазнительницы, постоянная боязнь темной стороны женственности, всепоглощающей женской сексуальности, загадочная фигура женщины– сфинкса, появившаяся в конце века, как мы видели, мешают паре наслаждаться друг другом. Анафема, которой медики предают мастурбацию и разврат, подпитывает чувство вины и тем самым благоприятствует импотенции.

На протяжении всего XIX века риск неудачи в постели маячит где–то на заднем плане мужских представлений о сексе. Хорошо известны периодические фиаско Стендаля с проституткой Александриной или Флобера с Луизой Коле. Отсутствие эрекции в нужный момент становится проблемой светского соблазнителя, о чем пишет Эдмон де Гонкур. Доктор Рубо посвящает этой напасти большую работу и обнаруживает существование идиопатической импотенции, вызванной стыдом. В главе, посвященной неудачам в постели, Стендаль описывает беседу с пятью красавцами в возрасте от двадцати пяти до тридцати лет. «Оказалось, — пишет он, — что за исключением одного фата, который, вероятнее всего, соврал, все мы потерпели фиаско в первый раз с нашими знаменитыми любовницами». Импотенция тем более тревожит, что механизм эрекции пока непонятен. Разные методы лечения обогащают шарлатанов. В газетах конца века, особенно с наступлением весны, появляется реклама каких–то бичеваний, душей, массажей, лечения электричеством, хлестания пениса крапивой, иглоукалывания или магнетических пассов.

Можно очень долго описывать все проблемы и волнения личности по этому поводу, особенно принимая во внимание увеличение средней продолжительности жизни. Эти многочисленные трудности становятся предметом внимания психиатров и стимулируют развитие психиатрии вплоть до 1860 года, когда психическое нездоровье считалось следствием недостатка нравственности. В первые десятилетия века была очень распространена ипохондрия, затрагивавшая в первую очередь мужчин, главным образом — представителей свободных профессий. В конце века появляются неврастения и психастения. Масса людей начинает страдать от головных болей, ставших следствием состязательного характера жизни и огромного количества «проблем».

Именно в это время во французской литературе появляются первые описания пережитого. В 1887 году, через сорок лет после опиумных снов Теофиля Готье и «Аврелии» Жерара де Нерваля, новелла Мопассана «Орля» показывает читателю ужасающую картину внутреннего слома, раздвоения личности. Именно тогда возникает новая тревога, тревога XX века. Монстр проявляется в животности желания; он больше не Чужой; своим присутствием он нарушает самоидентичность человека.

Хлороз (анемия) юных девушек

Совсем иными выглядят в XIX веке специфические симптомы женских болезней. Удивительная физиология женщины, ее хрупкость, убежденность в том, что именно пол руководит болезнями, которые досаждают женщинам, — все это объясняет глубину проблем, которые принято называть «женскими болезнями». Эти болезни — постоянная головная боль для всей семьи, требующая большого внимания со стороны врачей, обслуживающих буржуазные семьи, и поглощающая все их время, и первейшая и самая распространенная из этих болезней–анемия. Тысячи бледных девушек заполоняют картины, фигурируют в романах и медицинских отчетах. Ангелоподобная девственница, боящаяся солнечных лучей, белоснежный цвет лица которой говорит одновременно об изяществе и угасании, вскоре станет культовой фигурой у символистов.

Многословная медицинская литература, множество научных теорий свидетельствуют о беспокойстве, которое вызывает эта странная болезнь. К началу 1860‑х годов объяснений становится очень много. Для тех, кто придерживается старинного гиппократовского мнения, анемия является результатом неустановившегося менструального цикла и невольного проявления пробуждающейся сексуальности. Поэтому они настаивают на проведении терапии, предохраняющей от всего, что хоть сколько–нибудь пробуждает страсть; настоящим лекарством они считают брак. У других практикующих врачей существовал более ханжеский взгляд: анемия являлась следствием неправильной работы желудка, символического эквивалента матки. Для третьих анемия — проявление недостатка жизненных сил; речь идет не столько о полнокровии или ретенции, сколько о «неудаче при потере девственности» (Жан Старобинский), как правило, передающейся по наследству. Эта теория придает важности женской половой зрелости, которая, как мы знаем, очень волнует врачей и романистов. Трудности, испытываемые героинями Золя при переходе пубертатного порога, ясно свидетельствуют об этом. Связанная с началом менструаций анемия в данном случае близка к истерии и сродни «пубертатному безумию».