От уныния и бед – к жизни, о которой вы только мечтали! Шагни в новую реальность! - [56]

Мы всегда неосознанно чувствуем вибрационную сумятицу других людей, а они чувствуют нашу.

«Вибрационная сумятица» – еще один принцип, который помогает объяснить, что мы до сих пор обсуждали в этой книге. Если у вас сильная вибрационная сумятица, люди это почувствуют. Это очень отвлекает, потому что сопровождается и эмоциональной сумятицей, а с этим никому не охота иметь дела.

Когда вы начнете применять эту книгу для создания внутренней гармонии между всеми диссонирующими частями себя, «дети» у вас в задней комнате уймутся! Вибрационная сумятица будет становиться все слабее и слабее, и людям в вашем присутствии будет спокойнее, уютнее и веселее. Вы станете вибрационно привлекательнее.

Когда вы разберетесь со своей вибрационной сумятицей, ваша энергия станет ощущаться как вибрационно совпадающая. Чем больше у вас вибрационное совпадение, тем больше людям хочется быть рядом с вами и в вашем энергетическом поле. Людям нужна однозначность. Они хотят гармонии. Их привлекает энергия целостности.

Всем нам хочется покоя. Поэтому чем меньше в вашем энергетическом поле сумятицы, тем спокойнее вам самим и другим. Как это влияет на вашу жизнь? Всеми возможными способами!

Где у вас расшаталось?

Возможно, самое верное испытание целостности человека – его отказ сделать или сказать что-либо, что повредило бы его чувству собственного достоинства.

Томас С. Монсон[22]

Представьте, что у вас есть по-настоящему драгоценная вещь, может, что-то унаследованное от родителей, например красивая хрустальная ваза или статуя, или незаменимая фамильная реликвия, и вы хотите выставить ее на столе. Если вы заметили, что стол шатается, потому что у него неровные ножки или одна из них треснута или сломана, будете ли вы уверены, что ценный предмет можно ставить на стол? Разумеется, нет. Вам не захочется рисковать, чтобы скрипучий стол развалился или опрокинулся и таким образом разбил ваше драгоценное имущество. «Не доверяю я этому столу, – решите вы, – уж больно он шаткий».

Живя с вибрационным несовпадением, мы становимся, как я говорю, вибрационно «шаткими». Наша энергия не кажется окружающим крепкой и надежной, потому что они чувствуют наш энергетический диссонанс и сумятицу.

В начале преподавания Преображений Души мне хотелось найти способ объяснить ученикам влияние нашего вибрационного диссонанса и сумятицы, и тут всплыло слово «шаткий». Как мы чувствуем себя рядом с шаткими вещами? Они вызывают у нас тревогу. Всем нам доводилось сесть за столик в ресторане и обнаружить, что одна ножка у него короче остальных. Трудно расслабиться за постоянно качающимся столом, и мы зовем официанта, чтобы он его починил, или пересаживаемся за другой столик, чтобы насладиться трапезой без помех.

Для лучшего понимания, как чувствуют себя люди в вашем присутствии, когда вы шатки, представьте, что беседуете с другом, у которого полные руки пакетов. Он пытается удержать пакеты и коробки, но их слишком много, и кажется, что они в любой момент посыплются на землю. Вы прилагаете усилия для продолжения беседы, но друг очень отвлекается, потому что изо всех сил старается ничего не уронить и поэтому не очень-то внимательно вас слушает.

Вы чувствуете напряжение, просто глядя на него, потому что улавливаете его напряжение: его энергия шаткая.

Из-за своего вибрационного диссонанса мы кажемся другим энергетически шаткими. Как и неровный столик в ресторане, мы не производим впечатления крепких и устойчивых. В нас присутствует ненадежность. Словно мы пытаемся разговаривать, взаимодействовать и принимать решения, стоя в раскачивающейся лодке, которую швыряют бурные океанские волны. Говорим-то мы, может, и правильные вещи, но не выглядим основательными и надежными.

Будучи энергетически расшатаны, мы транслируем другим вибрацию ненадежности. Мы кажемся неуравновешенными, и поэтому людям труднее нам доверять, верить в нас и чувствовать себя рядом с нами в безопасности.

Много лет назад, во время поездки на Бали, проводник взял меня на прогулку по роскошным красивым местам. В какой-то момент мы вышли к широкой реке. Через реку был перекинут очень старый пешеходный мостик из ломаных, потрескавшихся досок и древнего вида веревок. «Можно перейти, миссус», – улыбнулся проводник и сделал приглашающий жест. Взгляд на мост наполнил меня трепетом. Почему? Потому что выглядел он шатким, и я не была уверена, что он не обрушится под моим весом, и я не упаду в темные воды.

Почувствовав мой скептицизм и колебания, проводник осторожно перешел по мосту на другой берег, а потом рысью вернулся, демонстрируя безопасность переправы. И снова сказал: «Можно перейти, миссус. Хорошо переходить».

Вцепившись в его руку, я медленно, шажок за шажком, ползла по раскачивающемуся мосту, стараясь не наступать на те доски, которые, казалось, готовы уйти из-под ног. Стиснув зубы и жмурясь от скрипа и скрежета, я вскоре благополучно перебралась на другую сторону.

Сострадательный проводник просиял от гордости, поклонился и поздравил меня так, словно я только что взобралась на Эверест, а не проползла практически на четвереньках по мосту: «Очень хороший переход, миссус! Очень хороший переход!». А затем он сделал нечто, что так красиво отражает чистосердечную доброту и почтительность балийцев, – повернулся обратно к мосту и поклонился ему со словами: «Очень хороший мост. Очень хороший мост».