От убийства на волосок - [35]

Но нет. Как старые глупые создания мы позволили себя уговорить. Мы выдали Эллен доверенность и переехали к ним. И теперь мы совершенно одни. Нас никто не посещает. И мы вряд ли сможем когда-нибудь покинуть этот дом. Мы даже не получаем никакой почты. Даже судья Бекк не проведал нас. Три дня назад я написала ему письмо, прося — нет, умоляя — его зайти к нам. Написала, что мы хотим обсудить с ним нечто очень важное.

— Ты написала судье Бекку письмо? — воскликнула Луиза. — И ничего не сказала мне об этом?

— Я поступила так потому, что не хотела тебя волновать своими подозрениями. Но теперь уверена, что нас замыслили отравить. И я намерена поставить судью в известность обо всем. Если, конечно, мы когда-нибудь увидим его. Думаю, Роджер не передал мое письмо по назначению.

Марта плотно сжала губы. И после некоторого молчания процедила сквозь вставные зубы:

— Ничего не поделаешь. Роджер торопится. Ясно, что он замышляет разделаться в первую очередь с тобой. Затем покончить со мной. И никто ничего не заподозрит!

— О, Марта! — Бледно-голубые глаза Луизы тревожно заблестели.

— Я хочу позвать их и послушать, что они скажут. Нет, я не собираюсь предъявлять им обвинения. Но по их ответам мы сможем определить, как много они от нас скрывают.

Марта прохромала к двери, соединявшей комнату с небольшим холлом и остальной частью дома. Открыв ее, позвала:

— Роджер! Эллен!

— Да, тетушка? — послышался голос молодой женщины.

Марта вернулась на свое место, и вскоре в комнате появилась Эллен, особа на вид лет тридцати, пучеглазая, со скошенным подбородком и озабоченным выражением на лице. Она вытерла руки о фартук и улыбнулась:

— Через минуту я принесу ужин. Тушеная говядина на этот раз. Неплохо звучит?

— Спасибо, Эллен, — ответила Марта. — Но мы хотели бы поговорить с Роджером.

— Кто-то меня спрашивает? — В холле послышались тяжелые шаги, и за спиной Эллен появился Роджер, приземистый, упитанный субъект с курчавыми волосами, симпатичную внешность которого несколько портили резкие губные складки и очки в массивной роговой оправе.

— А вот и я, тетушка, в целости и сохранности, — Роджер засмеялся, словно ему показалось, что он удачно пошутил. — Чем могу быть полезен?

Он обнял жену за талию и улыбнулся старым женщинам. Но скрытые стеклами очков его глаза, казалось, не улыбались, а старались проникнуть в тайные мысли Марты и Луизы.

— Мои три любимые девочки все вместе под одной крышей, — продолжал острить Роджер. — Мой тайный маленький гарем.

— Он легонько похлопал Луизу по руке.

— Роджер, я несколько удивлена тем, что судья Бекк до сих пор нас не навестил, — сказала Марта — Ты передал ему мое письмо?

— К сожалению, нет, — Роджер немного смутился. — Я оставил письмо его секретарю. Я хотел сегодня сказать вам об этом. Судьи Бекка нет в городе.

— Нет в городе? — словно эхо отозвалась Луиза.

Роджер прокашлялся, и даже Луиза заметила, как он переглянулся с женой.

— Судья Бекк уехал в Бостон по делу. Его секретарь сказал мне, по весьма важному делу.

— Но какие у судьи дела в Бостоне? — сурово спросила Марта.

— Он уехал туда по просьбе местного жителя, — ответил Роджер. Выражение неловкости на его лице усилилось.

— И когда судья вернется? Судья Бекк терпеть не может Бостона.

— Через день или два. Как только он вернется, ему вручат ваше письмо, тетушка.

— Ммммм… — Марта быстро посмотрела на сестру. Та чуть кивнула ей головой, давая ясно понять, что она тоже видит, как Роджер изворачивается.

— Мы прочли в газете заметку, Роджер, — продолжала допрос Марта. — В ней утверждается, что Эллен намерена продать наш особняк при посредничестве фирмы «Боггс». Используя, разумеется, доверенность, которую мы ей дали. В этой заметке все верно?

Опять сестры увидели, как муж и жена переглянулись. От наигранной бодрости Роджера не осталось и следа.

— Да, там все верно напечатано, тетушка Марта, — сказал он. — Дом нуждается в капитальном ремонте. Мы думали, вы будете счастливы с нами, и мы… мы решили, что лучше продать особняк.

— Роджер! — Марта встала и оперлась о свою трость. Она пристально уставилась на мужа племянницы. Тот отвел глаза. — Я хочу напомнить тебе, что мы согласились жить здесь с вами только при том условии, что мы в любой момент можем вернуться к себе обратно, в особняк. Не так ли, Эллен?

— Да, вы правы, тетушка Марта. — Руки Эллен нервно теребили края фартука.

— Это подразумевает, что мы не желаем продавать особняк. Пока мы живы.

— Мы хотим вернуться обратно, — сказала Луиза дрожащим голосом.

— Но, тетушка Луиза, — запротестовала Эллен. — Вы не можете этого сделать!

— Почему же, интересно? — вмешалась Марта.

— Почему? Зима приближается, — пояснил Роджер, обретая уверенность. — В особняке не функционирует отопительная система. Отремонтировать ее — долгое и дорогостоящее занятие. Может быть, следующим летом что-нибудь удастся сделать. Но нет ничего хуже для больного организма, чем старое и холодное помещение. — Он говорил почти умоляющим тоном, хотя складки у его рта, казалось, стали еще заметнее. — Кроме того, как уже сказала Эллен, мы хотим, чтобы вы жили с нами. Мы думали, вам здесь хорошо.