От Трумэна до Рейгана. Доктрины и реальности ядерного века - [114]

. Не следует ставить недостижимую цель, рассуждает Тэйлор. Надо отказаться от чрезмерных надежд на всеобщую ядерную войну. Предпочтительнее малые войны. Решение ограниченных задач более эффективно. Впрочем, о предпочтительности локальных конфликтов писали уже Г. Киссинджер, Ч. Боулс и другие.

Концепция «гибкого реагирования» по существу своему столь же воинственна, как и другие доктрины ядерной войны. Однако несогласие автора с установкой на «массированный удар» стоило ему должности, его вынудили уйти в отставку. Но время шло, и в 1962 году взгляды Тзйлора приглянулись президенту Кеннеди. Он был возвращен из опалы и назначен личным помощником президента. Летом 1962 года Тэйлор получил высшее в американской армии назначение, став руководителем Объединенного комитета начальника штабов.

Дело, однако, не в назначении генерала Тэйлора, а в конкретных мероприятиях, которые за этим последовали. Если стратегия «массированного удара» предполагала основной упор на ядерное оружие, то для претворения в жизнь «гибкого реагирования» необходима подготовка к различного рода «ограниченным войнам». С этой целью правительство Кеннеди, увеличивая ассигнования на ядерное и ракетное оружие, стало одновременно наращивать производство обычных вооружений. Вашингтон приступил к формированию частей особого назначения — этих «пожарных команд» империализма.

Речь идет о необъявленных «партизанских» и контрпартизанских войнах. Необъявленная война — это засылка в другие государства диверсантов и провокаторов, убийства неугодных руководителей, различные формы саботажа, непосредственное участие вооруженных сил в акциях против стран, с которыми США формально не находятся в состоянии войны. «Мысль о том, что США должны полагаться на партизанские методы ведения войны как на единственный способ остановить и обратить вспять наступление коммунистов, — констатировала газета „Уолл стрит джорнэл“, — пустила ныне прочные корни в национальной политике… Сейчас вполне почтенные высокопоставленные люди спокойно обсуждают такие вещи, как методические убийства коммунистических руководителей за границей»[491].

Конкретизацией теории «гибкого реагирования» явилась доктрина «контрсилы», выдвинутая бывшим министром обороны Макнамарой. Она состоит из трех частей. Первая — обоснование и подготовка к тотальному удару. В соответствии с ней Пентагон требует не жалеть усилий, чтобы иметь возможность нанести противнику термоядерный удар. В то же время лелеется надежда, что, закопавшись под землю, спрятав в подземных убежищах ракеты и командные пункты, можно избежать уничтожения своего ракетно-ядерного потенциала при ответном ударе.

Вторая часть доктрины сформулирована в выступлении Макнамары летом 1962 года в Мичиганском университете. Основной военной целью США в случае возникновения ядерной войны должно быть уничтожение вооруженных сил противника, а не его гражданского населения.

Если проще сказать, то окажется, что речь идет о попытке выработать некие «правила ведения» термоядерной войны. Теоретические построения Кана, Шеллинга и других не остались без следа. Ядерные бомбы надо взрывать по «джентльменским» правилам: не над городами, а над военными объектами. Только вот беда: как отделить военные объекты от невоенных? Как распорядиться смертоносными радиоактивными осадке-ми, которые, возникнув, скажем, от взрыва над военным объектом, обрекут на мучительную смерть все живое на сотни километров вокруг? Американские специалисты еще в начале 60-х годов подсчитали, что если ядерные бомбы будут обрушены только на военные объекты США, а города останутся нетронутыми, то из 180 миллионов имевшегося тогда американского населения 70 миллионов погибли бы от радиоактивных излучений.

Третья часть доктрины именуется в Пентагоне «правом неядерного выбора». Суть ее заключена в следующем: поскольку времена, когда Вашингтон тешил себя иллюзиями «ядерного превосходства», безвозвратно ушли, Соединенные Штаты должны развивать обычные вооруженные силы.

В доктрине Макнамары ярко видны двойственность и метания идеологов и политиков. С одной стороны, она исходит из допустимости термоядерной войны. В то же время полагается необходимым дополнить традиционную политику ядерной мощи рассуждениями о «сохранении городов», «правилах ведения войны», «неядерном выборе». Еще недавно заокеанские стратеги целиком полагались на термоядерный кулак, охотно рассуждали о «глобальной войне». Ныне в лексиконе появились и осторожные выражения: «гибкое реагирование», «неядерный выбор», «ограниченная война». Дело здесь не в терминологических тонкостях, а в значительно более глубоких и важных процессах. По-видимому, речь шла в то время о медленном (значительно более медленном, чем это диктуется жизнью), непоследовательном, в немалой степени стихийном приспособлении политико-стратегических концепций Вашингтона к изменившейся расстановке сил на мировой арене. Но и в новых доктринах тотальная война остается наиболее вероятной альтернативой всем другим планам, а в некоторых случаях единственным выходом, Создаются «гипотетические сценарии», «канонические варианты», экстраполируются некие «условные тенденции», и на основе их многократности выводятся ожидания, сооружаются проекции, очищенные от случайностей. И все это для того, чтобы гипотетическое развитие событий выдать за реальное, а возможное смертоносное решение представить как научно обоснованное