От тёмного истока - [44]
— Хорошо-то хорошо, — ответил я. — да немного хорошего. К сожалению, ваш управляющий показал мне далеко не всю территорию проверяемых предприятий, да и ни с кем из обычных работников побеседовать не дал. Не вполне, то есть, исполнил ваше же указание о полном содействии…
Граф нахмурился ещё сильнее и грозно глянул на Пузина. Тот совершенно скукожился под страшным взглядом хозяина. Однако Залесьев быстро сообразил, что я попросту пытаюсь вбить клин между ним и его же главным помощником, и, легко махнув рукой, сказал:
— Уверен, что Владимир Владимирович показал вам наиболее значимые участки производств, не обременяя излишними обходами. Что же до бесед с рабочими, то в столь горячее время, как период весенне-полевых работ, им не до разговоров с высокими проверяющими, поверьте. К тому же, насколько мне известно, со старшими смен вас знакомили.
Пузин воспрял духом и задышал свободнее.
— Да и вообще, стоит ли об этом сейчас? Мы же все отдыхаем, расслабляемся после трудового дня, так ведь? Как вы находите салат, Андрей Кимович? Мой шеф-повар изумительно сочетает рукколу с кровяной колбасой, не правда ли?
— Да, очень хорошо, — откровенно нагло соврал я — не заметить, что я даже не притронулся к блюду, было невозможно. — Очень вкусно.
— Владимир Владимирович, поухаживайте за Андреем Кимовичем, подложите ему ещё немного гусиного паштета… Почему-то наш гость очень мало ест…
Пузин от души навалил мне в тарелку паштета и с кривой ухмылкой протянул хлебную корзиночку, стоявшую между нами. Чуть наклонив голову, я презрительно глянул на него и не сделал никаких встречных движений, чем заставил графского холуя с едва слышным ворчанием поставить корзинку обратно на чёрную клетку скатерти.
Подали суп. Я заглянул в тарелку, понюхал содержимое — пахло вкусно, кажется, это был томатный суп с фасолью — но есть, разумеется, не стал. Мария Залесьева наклонилась к мужу и что-то зашептала ему на ухо, поглядывая на меня и на Анну. Ну, не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, о чём она говорила.
Граф чуть приподнял руку, и бесшумно подошедший Сомов наполнил фужеры красным вином.
— Я предлагаю первый тост! — провозгласил граф. — За присутствующих здесь прекрасных дам!
Все (кроме мирно спящей графини Аделаиды) зашумели и потянулись чокаться. Я тоже приподнялся с места и протянул руку с фужером, неосознанно пытаясь встретиться взглядом (и бокалами) с юной Анной. Но граф, сделав целенаправленное движение, опередил всех, легонько ударил своим фужером о край моего и поверх звякнувшего стекла посмотрел мне прямо в глаза.
Когда наши взгляды встретились, что-то словно бы обожгло меня. Странная тревога пронизала всё моё существо, и сердце забилось быстрее. Глаза графа таили в себе чёрную бездну. Его зрачки немного расширились, и казалось, были готовы поглотить меня целиком. Он чуть приподнял край верхней губы, обнажив безупречно-белые зубы, и эта ухмылка была страшнее звериного оскала. «Малинов», — услышал я лишь мне предназначавшиеся слова. — «Ты совершенно уверен в том, что хочешь идти против меня? Ты осмеливаешься бросить вызов Тьме? Ты этого хочешь? А ты не боишься?»
Если достаточно долго смотреть в бездну, бездна станет смотреть на тебя, вспомнилось мне старинное мрачное присловье. Впервые я испытал что-то похожее на страх. Ведь я был практически один. До Москвы, до моих коллег и боссов из Организации было далеко… Несмотря на уверения Сефироса и Зиновьева, что они могут мне помочь даже дистанционно, сейчас верить в это было очень трудно. Неожиданно я осознал, что за этим чёрно-белым столом всем, в общем-то, всё равно, жив я или мёртв, кроме, быть может, юной дочери графа… Да и та, не исключено, строила мне глазки по указу отца — мало ли?! И осознавать такое было очень и очень неприятно и, пожалуй… страшно. Но тут же во мне проснулась злость, и прежний гнев окреп и стал чем-то вроде светлой ярости — да что я вам — запуганный холоп? Баран на бойне? Неужели ты думаешь, графёныш, что можешь вот так запросто решать судьбы и жизни людей? Да кем ты себя возомнил? Думаешь, никто не смеет пойти против тебя? Так вот он я — смею! За всех, кого ты застращал, замучил, похитил, погубил — я! Чтобы защитить людей от тебя и таких как ты — я здесь!
И тут я понял, что граф слышит меня. Слышит все последние фразы. Произносил ли я их вслух? Не уверен. Умел ли граф читать мысли? Очень вряд ли, ведь в таком случае дела обстояли бы куда хуже, да и не называл бы он меня фээсбэшником за глаза. Тем не менее, я отчётливо понимал, что Залесьев воспринял все мои воинственные заявления и сейчас исказил свои красивые черты в презрительной усмешке. Тогда я включил «истинное зрение» и отважно посмотрел графу в лицо. Что ж! Маски были сброшены. Мне было очень жаль Анну, но деваться было некуда. Я собирался в некотором роде рубить правду-матку прямо здесь и сейчас.
— Куда люди у тебя пропадают, Залесьев? — тихо сквозь зубы процедил я, ставя фужер на белую клетку скатерти. — Куда дети пропадают? Что ты с семьёй Курсиных сделал? Что на самом деле произошло с теми тремя, кого безумными на дорогах нашли?
Любимая девушка в спиритической коме. Строгое руководство требует результативной работы. На улицах Москвы поднимает голову культ дьяволопоклонников. Даже в сны вторгаются сладострастные демоницы. Немудрено, что Андрей Малинов, бывший офицер милиции, а ныне агент Организации по борьбе с паранормальными угрозами, бросает службу, берётся за бутылку и начинает засматриваться на чужие прелести! И ведь есть, на что посмотреть! Встреча с девушкой необычайной красоты и сексуальности, которой подвластен мир грёз, меняет мироощущение героя. Сумеет ли он устоять перед влекущими его со всех сторон соблазнами? Хватит ли ему сил противостоять повелителям демонов? И удастся ли сохранить верность своей спящей возлюбленной, или же он выберет другую, которая едва ли не сама бросается в его объятия? Кем теперь станет агент-ренегат? Ведь выясняется, что Малинов сам способствует восстанию культистов, похищая у своей новой знакомой могучий тёмный артефакт…
Я почти ничего о себе не помню, Меня хотели избавить от всех внутренних органов, а остатки завернуть в зачарованные бинты из моей же кожи. Большая часть уровней потеряна. А еще есть проблема с душой, которая ныне принадлежит своему законному владельцу только частично. Поводов для злости и отчаяния более чем достаточно, но архимаги бывшими не бывают, а значит я обязательно воздам по заслугам всем своим обидчикам, ведь при мне мой самый главный инструмент — разум! А я архимаг! Ну, мне так говорили…
В Центре Исследования Аномалий, в одной из комнат, никогда не горит свет. Профессор Вяземский знает, что скрывается за ее дверями. И знает, как мало времени осталось у человечества. Удастся ли ему найти способ остановить аномалии, прежде чем они поглотят планету? И как быть, если спасти мир можно только переступив законы человечности?
«Взяла Красная шапочка корзинку пирожков и понесла ее … бла-бла-бла» — в корне неверная история. Я типа Красная Шапочка, только вот не ношу я шапок, тем более красных. Предпочитаю туфельки или сапоги ярко-красного, почти алого цвета. И нет у меня бабушки. А в тот лес я хожу совсем по другой причине. Я — Страж Леса, охраняющий секрет, таящий в себе проклятие и обреченных оборотней, утративших человеческий облик.
Разорвав политическую помолвку, король Вайнор бежит из враждебного государства. Верные слуги и телохранительница делают все, чтобы доставить сюзерена на родную землю. Но что ожидает его на родине? Готов ли сам король к ненависти и предательству тех, кому доверял? Где найдет союзников и что поймет в нелегкой борьбе с самим собой? А главное – сможет ли уберечь женщину, ставшую для него всем?
После неудавшегося Апокалипсиса и изгнания в Ад Сатана забирает с собою Кроули, дабы примерно его наказать — так, как это умеют делать в Аду, — а Азирафаэль не собирается с этим мириться и повышает голос на Господа. Рейтинг за травмы и медицинские манипуляции. Примечание 1: частичное AU относительно финала событий на авиабазе. Примечание 2: частичное AU относительно настоящих причин некоторых канонных событий. Примечание 3: Господь, Она же Всевышний, в этой Вселенной женского рода, а Смерть — мужского.