От солдата до генерала: воспоминания о войне - [60]

После принятия присяги начался суровый учебный процесс: строевая подготовка, изучение работы радиостанции (я попал в роту связи), физическая подготовка. Более всего утомляли марш-броски на стрельбы — 10 км туда, 10 км — обратно, при сильной жаре 40–45 Сº. По возвращении хотелось только пить, но надо было чистить оружие, стирать обмундирование. Запрет не пить воду из-под крана (только кипяченую) нарушали абсолютно все.

Находились такие выносливые, что офицеры удивлялись: мой товарищ Роман Сумин мог 2–3 часа после отбоя читать, когда остальные спали мертвым сном. В Афганистане он попал в разведроту нашей бригады, через месяц был тяжело ранен на операции «Магистраль» и комиссован. В таком темпе полгода в «учебке» пролетели быстро.

Первого ноября командир полка Герой Советского Союза А. Солуянов собрал нас, попавших в первую партию, пожелал здоровья, спросил нет ли трусящих, желающих остаться. Таких не нашлось. Затем был концерт полкового вокально-инструментального ансамбля. Особенно запомнилась песня «Status Quo» — «Ты в армии сынок».

Утро 2 ноября было солнечным. Грузовой АН быстро набрал высоту, когда пересекли границу, никто не заметил — внизу были красивые горы, изредка небольшие аулы. Обстановка была спокойная: кто-то спал, кто читал, играли в карты, пели под гитару. Через полтора часа самолет стал снижаться над Кабулом. Большой город, окруженный горами. На посадку заходили кругами, отстреливая тепловые залпы, которые могли отвести от самолета выстрел «Стингера» — вражеской зенитки. Сели благополучно, рядом с аэродромом был пересыльный пункт. В наш самолет тут же садились «дембеля», возвращавшиеся домой. После небольшой словесной перепалки (как всегда бывает) пожелали друг другу удачи.

Нас поселили в клубе «пересылки». Спали на полу, хорошо хоть шинели были.

Через 4 дня ночью на вертолетах перелетели в г. Гардез, провинция Пактия, в расположение 56-й ДШБ Наша часть прошла славный путь Великой Отечественной, первой подняла красный флаг над освобожденной Веной в апреле 1945 г.

Утром всех распределили по подразделениям, познакомили с сослуживцами. Люди были со всей страны — от Белоруссии до Бурятии. Спрашивали о новостях в Союзе, в чем ходят девчонки, о музыке. Двое меломанов спрашивали, что лучше: «Mettalica» или «Depecue Mode». Я сказал: «Машина времени».

Жили все в больших армейских палатках, изнутри обитых вагонкой. Перед каждой была вырыта убежище-землянка на случай обстрела. Часть была большой, около 2,5 тысяч человек, находилась на возвышенности над городом. Был свой учебный центр, зенитная батарея, вертолетная эскадрилья, танковый батальон, даже клуб и баня. Город окружали три высоких горы, назывались «Взлетка», «Пилот», «Снайпер». На них располагались сторожевые заставы по 15–20 человек, подступы к ним были заминированы, вся связь только по воздуху.

Уже через 10 дней довелось увидеть первые потери — душманы сбили вертолет, летевший с продовольствием на горку. Один из летчиков на парашюте, второй погиб.

Первый месяц особых боевых действий не велось. Душманы взяли в осаду город Хост, граничащий с Пакистаном, создалась угроза его захвата, чего местные власти и наше руководство допустить не могли. Было объявлено негласное перемирие. Был собран Лойя-Джирге — совет старейшин, пытавшийся договориться с оппозицией «по-хорошему». Наше командование не верило переговорам, подтягивая в Гардез силы со всей армии.

Наша часть была ближайшей к Хосту, наступление началось оттуда, так как переговоры ни к чему не привели. Операция называлась «Магистраль», была крупнейшей, даже освещалась в программе «Время». Пик её пришелся на декабрь

1987 — январь 1988 года. Крупнейший укрепрайон душман был взят хитростью — самолетами был выброшен ложный парашютный десант, они открыли огонь, обнаружили себя, все их позиции были накрыты сильнейшим огнем артиллерии. Затем в ход пошли саперы, за ними — бронетехника. Душманы были оттеснены с перевала Сате-Кандао. Дорога на Хост практически свободна.

После освобождения перевала наша часть заняла свои позиции на нем. Задача была — удержать господствующие высоты, отбивать атаки моджахедов, не подпускать их к дороге на Хост, обеспечивать проход колонн с продовольствием и горючим. Первую неделю спать приходилось прямо в снегу, ведь всё жилье было разрушено, оружие постоянно ржавело от сильной влажности, идти в гору было тяжело даже не курящим, высота 3000 метров-нехватка кислорода. Догадываюсь об ощущениях людей, штурмующих Эверест.

Весной 2008 г. телеканал «Россия» показал документальный фильм корреспондента А. Сладкова об истории нашей бригады, о сегодняшних буднях её солдат и офицеров, выполняющих свой долг в Чечне. Ведущий в конце задаёт вопрос: «Как поведут себя нынешние солдаты, только призванные: справятся, не струсят?» И вглядываясь в их лица, отвечает нам: «Не оробеют, не посрамят памяти погибших и живых старших поколений».

Помню, пришлось испытать на себе настоящий страх. В ночь на первое апреля 1988 года душманы обстреливали часть реактивными снарядами. В это время там уже почти лето. Все деревья, кустарники покрыты листвой. Под её прикрытием моджахеды установили на «козлы» (деревянные подпорки) снаряды, пристрелянные в сторону нашей части (за годы войны они это делали с изумительной точностью). Выпускать их можно было минимальным количеством людей с помощью небольшого электрического разряда.