От рождения до костра - [11]

Настал день, когда английские войска во главе с майором Бенерманом приступили к осаде крепости. К удивлению горожан, они не предприняли атаки, а выслали парламентеров, которые в соответствии с насаждаемым завоевателями порядком потребовали, чтобы в знак признания владычества британской короны Каттабомма выслал причитающийся пришельцам каппам — своего рода дань новым правителям.

Каттабомма выслушал парламентеров и невозмутимо ответил:

— Небо дает нам воду. Мы обрабатываем землю, и она родит нам хлеб. Мы сами себя кормим и ничего ни у кого не просим. Почему же мы должны отдавать англичанам наше золото и зерно? Кто они, эти белые? Может, родители или братья, которым мы, по обычаю, обязаны помогать? Они никто нам. Если уж они дошли до такой нужды, что, подобно нищему, должны униженно молить о каппам, пусть приходят к городским воротам, но без оружия. Так и быть, я вынесу им подаяние.

Оскорбленные парламентеры ушли, а вскоре орудия англичан начали бешеный обстрел крепости. Храбро сражалась горстка мужественных ремесленников и крестьян из окрестных деревень, но силы были слишком неравными. С несколькими оставшимися в живых храбрецами Каттабомма отступил в глубь Тамилнада, лелея планы организации новых боевых отрядов.

Англичане обещали немалую сумму за Каттабомму. Народ всячески оберегал своего вожака и помогал ему. Но предатель все-таки нашелся. Некто по имени Еттаппан соблазнился деньгами пришельцев и выдал местопребывание Каттабоммы. Англичанам удалось схватить Каттабомму. Долгое время они пытались склонить вожака на свою сторону, но ничто не могло сломить воли гордого тамила. Английский губернатор велел повесить дерзкого и непокорного Каттабомму, а затем отрубить ему голову и выставить на стенах крепости.

— На землю наших отцов пришла белая обезьяна, но дни ее, я уверен, сочтены, — заявил перед казнью Каттабомма.

Он призвал соотечественников не уступать иноземцам ни пяди своей земли. Вблизи городка Еттаяпурама, на перекрестке двух дорог, где был казнен Вирапандия Каттабомма, за десятилетия вырос рукотворный холм. Так как англичане не позволили поставить памятник герою, простой народ увековечил память о нем весьма своеобразно: каждый, кто проезжает или проходит мимо этого перекрестка, непременно оставляет на месте казни Каттабоммы принесенный с собой камешек. О Каттабомме звучат песни, о нем слагают стихи. Тамильский кинематограф запечатлел его образ на пленке — великолепно играет эту роль мастер национального кино Шиваджи Ганешан.

Что касается предателя Еттаппана, то вот уже много десятилетий, как его именем так и не был назван ни один сын тамила. Это имя умерло, став синонимом двурушника и предателя. Слово «еттаппан» звучит оскорбительно для тамила. И поныне тамильская пресса использует его для обозначения отступничества, вероломства и подлости.

Имена Каттабоммы и его братьев — Уммейтурея и Севаттейя — до сих пор окружены ореолом славы и романтизма. Они стали символом вольнолюбия тамильского народа. Каттабомме сооружен величественный памятник.

ЧЕТЫРЕ СТУПЕНИ ЖИЗНИ ЧЕЛОВЕКА

Добродетельный образ жизни приносит всеобщее уважение и потому должен цениться выше, чем сама жизнь.

Тируккурал

Повсеместно в среде индусов распространено убеждение, что человек из «чистой» касты должен пройти четыре последовательные ступени жизни. В нынешние времена такое деление выглядит довольно архаично, но все же оно сохраняется в реальной жизни.

Наиболее наглядным примером служит жизнь брахмана. Согласно индуистским установкам, сын брахмана до пятилетнего (иногда — до восьмилетнего) возраста должен расти в семье, получая от родителей первые уроки нравственно-эстетического воспитания. По достижении указанного возраста проводится церемония под названием упанаянам, когда мальчику повязывают священный шнур «дваждырожденного». С того времени считается, что он ступил на жизненный путь, состоящий из четырех периодов — ашрамов.

Первая ступень теоретически выглядит так: юный ученик — брахмачарин должен переселиться в дом своего наставника для заучивания древних текстов и получения предписанных традицией знаний. Жизнь его должна идти размеренно и при полном воздержании от всяческих соблазнов. Этот первый этап жизни молодого человека продолжается десять-двенадцать лет. Получив нужные знания, он должен возвратиться в отчий дом. Наступает второй этап жизни: родственники подыскивают ему подходящую спутницу жизни, он женится и становится грихастха — «домохозяином», возлагает на себя бремя отцовских обязанностей и должен обеспечивать благополучие семьи. В преклонные годы, дождавшись внуков, он, согласно традиции, обязан пройти и третий этап, ванапрастху, то есть удалиться в леса вместе с женой с целью очищения от скверны мирской суеты и привязанности к преходящему. По прошествии ряда лет он ступает на путь саньясина — «одинокого странствующего аскета» и живет только тем, что ему подадут грихастха.

Примерно так выглядит эта довольно сложная система четырех ступеней жизни в индуистском обществе. Наибольшее значение индуизм придавал второму периоду, когда взрослый мужчина нес на себе всю тяжесть жизни и обязан был поддерживать существование тех, кто находился на трех прочих ступенях. Однако этим ступеням даже в более отдаленные времена едва ли следовали все. А. Бэшем считал, что «эта картина, конечно, отражает скорее идеальную схему, нежели действительность»