От рабства к рабству. От Древнего Рима к современному капитализму - [131]

Люди культуры массового потребления доступных удовольствий лгут так же легко и естественно, как дышат. Воруют столь же привычно и обыденно, как чистят зубы. Практически всю свою взрослую жизнь, сохраняя детские привычки к удовольствиям, сладкому и игрушкам, которые меняют только модификацию, конфигурацию. Воздушные шары, мороженое и плюшевых медвежат сменяют модные костюмы, драгоценности, «мерседесы», яхты, марки телевизоров, коллекционных ружей и т.п. цивилизованная мишура, виды и модификации которой беспрерывно множатся, забавляя и услаждая все новые поколения взрослых детей с укладом пещерной психики. Процесс реставрации и строительства все новых величественных храмов никоим образом ничего не меняет в главном жизненном устремлении людей цивилизации денег — получение удовольствий от жизни любыми способами и средствами, прежде всего, приверженности к алкоголю, курению, сексуальным непотребствам. Что уже само по себе даже в минимальном и самом дешевом наборе занимает все свободное время жизни, не оставляя практически ничего для человеческой духовности. Сами эти множества людей, подвизающихся на разнообразных ролях «сферы услуг», специализируются и «совершенствуются» только в умении провоцировать и поощрять физиологические инстинкты «широких народных масс» потребителей в весьма узком и однообразном до бедности спектре: от обжорства до необузданного секса, обильно приправленных табаком, алкоголем, наркотиками, разнообразными эстрадными шутками-прибаутками на эти темы. Вся эта индустрия шоу-досугов не только «занимает» низкопробно-пищеварительной масскультурой практически все свободное время жизни «народных масс», но и изымает не менее 2/3 из семейного бюджета, их заработков, обогащая разнообразных видео-, аудиомагнатов, всяких там хитроумных пришельцев из космоса, управляющих незрелыми головами и душами аборигенов через их желудки и крайнюю плоть»[380].

Из приведенного отрывка следует, что «индустрия удовольствий»:

1) занимает первое место в экономике «зрелой» «денежной цивилизации» по величине занятых в ней работников (а также по доле в официальном ВВП);

2) отнимает у человека большую часть (не менее 2/3) его денежных доходов[381];

3) создает не только и не столько товары и услуги, сколько «нового человека» («живую машину»), лишенного всякого духовного начала и в полной мере отвечающего требованиям «денежной цивилизации».

8.3. Денежное рабство как добровольный духовный выбор

Еще раз повторим: в Древнем Риме существовал «потребительский капитализм». Его отличительной чертой было то, что деньги все-таки оставались средством, а конечной целью жизни было «избыточное» потребление и получение максимального «удовольствия». И современное западное общество также является «обществом потребления». Но «избыточное» потребление — это лишь одна ипостась этого общества. Другой ипостасью этого общества является накопление капитала, причем, прежде всего, в денежной форме.

Страсть к накоплению капитала занимает в современном капитализме главенствующее место по отношению к страсти потребления, поэтому такой капитализм молено назвать «накопительным». Страсть эта еще более иррациональна, чем страсть «избыточного» потребления: человек получает удовлетворение от цифр и чисел, обозначающих суммы на банковских счетах; свои успехи и неудачи, свои цели и планы он измеряет цифрами и числами, которые часто не имеют никакого материального обеспечения и наполнения; стремление к наращиванию числовых показателей не имеет никаких пределов.

Люди, которые обуяны страстью потребления, как мы выше сказали, отходят от Бога, они язычники и становятся рабами вещей. А те, кем завладевает страсть накопления, еще дальше отстоят от Бога, они тем более язычники и становятся рабами денег. Еще Ф. Бэкон сказал: «Деньги — хорошие слуги, но плохие хозяева». Бэкон, как известно, был протестантом. Понимал ли он сам до конца смысл слов «плохие хозяева»? Да, деньги человека закабаляют, делают его рабом, истощают физически и нервно. Но святые отцы православия видели дальше и глубже, чем протестанты. Они понимали, что сами по себе деньги — не более чем условные знаки, в духовно-нравственном плане они нейтральны, не могут быть источником зла или добра. Но за деньгами прячется тот, кого евангелист Иоанн Богослов называл «лжецом» и «убийцей». Денежные знаки — это лишь червяк, а дьявол — крючок, которого не видят те, кто охотится за этими знаками. А попадая на этот крючок, человек лишается не только душевного спокойствия, здоровья и жизни, но чаще всего и спасения своей души, которая, как известно, бессмертна. То есть за деньгами прячется не просто «плохой хозяин», а жестокий и беспощадный хозяин, который сначала мучает своего раба, а потом убивает. Такое денежное рабство — самое страшное из всех видов рабства.

Кстати, в публицистической и философской литературе термин «денежное рабство» стал использоваться с XIX века, когда капитализм уже проявил в полной мере свою сущность. Особенно последовательно критику финансового капитала и «денежного рабства» проводили немецкие философы, писатели, политики (преимущественно с социалистических позиций)