От первых проталин до первой грозы - [42]

Мама ходила по комнате из угла в угол, прислушиваясь к вою ветра и шуму дождя.

И вдруг мы услышали скрип колёс. К дому кто-то подъехал, кажется, на телеге.

Растворилась входная дверь. В переднюю вошёл Михалыч. Весь его новый спортивный костюм был мокр до нитки, а франтоватое кепи напоминало шляпку старого, разбрюзгшего гриба. С усов у него стекали капли дождя.

- Жив? Ну слава богу! - облегчённо вздохнула мама. - Где же ты до сих пор был?

- Дай сперва переоденусь, всё расскажу потом. Михалыч оделся во всё сухое. Подали ужин. В комнате было тепло, светло. Все сразу повеселели.

- Вот история-то вышла, - бодро сказал Михалыч. - Выехал я за город; машина работает идеально. Несусь по шоссе, только ветер посвистывает. Так незаметно откатил вёрст за пятнадцать. Ну, думаю, пора и домой. Остановился. Закатил мотоциклет на обочину, покурил, отдохнул и хочу обратно ехать. Включаю газ, что за ерунда - не включается. Туда-сюда - машина как мёртвая. А тут, вижу, тучи заходят, начал дождь накрапывать. Бился, бился, всё попусту. А как на грех, ни одной подводы на шоссе не видно. Пришлось пешком идти в ближайшую деревню и нанимать подводу. Еле втащили этого чёрта на телегу. Ужасно тяжёлый. Так и вернулся на лошадке домой.

- А мотоциклет-то где? - спросила мама.

- Да во дворе под навесом стоит.

- Его бы вытереть нужно, а то весь заржавеет.

- Ничего с ним, дураком, не случится! - сурово ответил Михалыч. - Не хочет ездить - и чистить его незачем.

- Так, так! - грустно вздохнула мама.

С каждым днём Михалыч всё более и более враждебно поглядывал на своего металлического коня.

Из кабинета его перевели в переднюю и поставили в сторонке в тёмный угол. Но и тут он казался Михалычу не у места.

- Всю переднюю загородил! - частенько ворчал он, раздеваясь. Превратили квартиру в каретный сарай. Скоро совсем жить негде будет.

На такую воркотню мама обычно ничего не отвечала, только негодующе пожимала плечами. Этот жест ясно говорил без всяких слов: «Сам же завёл, и сам же на кого-то злится. Потеха, право!»

Приходя с работы, Михалыч обычно делал вид»; что и забыл «об этой дурацкой машине».

Но иногда у него вдруг будто рождалась какая-то надежда: «А что, как заведётся да и поедет?»

И вот как-то раз Михалыч вновь после долгого перерыва решил попытать счастья.

Машина покапризничала, но всё-таки завелась.

- Только, ради бога, далеко не уезжай! - просила его мама. - Ну, сделай круга два по городу и возвращайся.

В этот день Михалыч был в отличном настроении.

- Не беспокойтесь, мадам! - сказал он. - На сей раз всё будет в порядке. Я, кажется, в конце концов перехитрил этого упрямца. - И он ласково похлопал по кожаному седлу машины.

Я попытался заговорить о том, что раз конь объезжен, нельзя ли и мне сегодня прокатиться.

Но мама грозно взглянула на меня и как отрезала:

- Ни в каком случае!

- Не горюй, Юра, - подмигнул мне Михалыч. - Теперь мы его обуздали. Скоро и мама на нём кататься будет.

Я проводил Михалыча и побежал в сад играть в охотника. Уже начало темнеть, когда мама позвала меня пить чай.

- А Михалыч ещё не приехал? - спросил я.

- Нет. Опять, наверное, посреди дороги сидит.

- Теперь этого быть не может, - уверенно отвечал я.

- То есть почему не может?

- Потому что Михалыч разгадал, в чём дело. Теперь коняшка у него не закапризничает.

- Дай-то бог, - недоверчиво ответила мама. Но вот настал вечер, настала ночь, а Михалыч не возвращался.

- Хорошо, хоть дождя нет, - говорила мама. - Погода тёплая. В крайности костерок разведёт, переночует у дороги, а утром с попутной и приедет. Только бы не взорвался и ноги себе не сломал, - тревожно добавляла она.

Домой Михалыч явился за полночь. Он пришёл очень сердитый, отказался от ужина и сразу прошёл к себе в кабинет.

- А где же машина? - робко спросила мама.

- Там валяется! - буркнул Михалыч.

- То есть где это - там?

- У Цурика в лесу. Мама совсем растерялась:

- Ты что ж, её бросил, а сам уехал?

- Не уехал, а пешком ушёл, нигде подводы нет! - раздражённо отвечал Михалыч. - А ты что же хотела, чтобы я цыганский табор у дороги разбил?

- Но ведь её могут ночью украсть, - сказала мама.

- Да кто её там возьмёт! - махнул рукой Михалыч. - Не заводится, и заднее колесо заело. Совсем не крутится.

- Боже мой, нужно чем свет подводу за ней послать! - забеспокоилась мама. - Теперь ночью кого наймёшь?

- Никуда не денется, - решил Михалыч. - А украдут - туда ей и дорога. - И он, даже как будто повеселев, отправился спать.

Мотоциклет не украли. Мама утром наняла подводу, и машину привезли домой. Но после этого случая Михалыч больше не хотел её даже видеть. Он отправил её в мастерскую Ветрова, чтобы там исправили не пожелавшее двигаться заднее колесо.

Из мастерской мотоциклет больше не вернулся.

- Я его продал там, - сказал Михалыч, когда мама начала интересоваться, скоро ли, наконец, машину починят.

- Продал? За сколько?

- Ну, это уж, мадам, моё дело, - неохотно ответил Михалыч.

- Так я и знала! - вздохнула мама. - Лучше бы на эти деньги дельное что-нибудь себе купил.

Больше об этом злосчастном мотоциклете у нас в доме старались не вспоминать.

ЧУДЕСА В ЛУЖЕ

Несмотря ни на какие помехи, мы с Михалычем всё лето продолжали собирать и засушивать разных бабочек, жуков, стрекоз. Коллекция быстро увеличивалась.