От ненависти до любви - [22]

Быстро умывшись, она оделась и с удовлетворением отметила, что голова совсем не болит, хотя притрагиваться к затылку надо было все же осторожно. Если не обращать внимания на онемевшее плечо, то все было более или менее в порядке. Она усмехнулась про себя. Ну, Коултер, держись! Если он считает, что может легко манипулировать ею, то он сильно ошибается. Она вновь обрела силы, физические и душевные, и готова дать ему отпор.

До нее донесся аппетитный запах жарящегося бекона, и Ким поспешила вниз.

Грег стоял у плиты. Он обернулся ей навстречу, сказав как ни в чем не бывало:

— Посмотрите за кофе, он сейчас закипит. Хотите гренок?

Ким молча оглядела кухню.

— Спасибо, я не голодна. Она посмотрела в окно, сад был весь заметен снегом.

— Как знаете, но вам же будет хуже. Никто не знает, когда мы сможем выбраться отсюда.

— Надеюсь, что снегоочистители уже работают, — сказала она, садясь за стол. — Основные магистрали, должно быть, уже расчищены.

Грег только улыбнулся в ответ.

Он прекрасно понимает, что она чувствует и издевается над ней, — думала Ким.

Он пододвинул ей тарелку, на которой лежали кусочки поджаренного бекона и несколько гренок, и Ким вдруг показалось, что он ждет, когда она откажется. Молча взяв вилку, она энергично принялась за еду.

В холле зазвонил телефон. Грег, не торопясь, дожевал последний кусок и только после этого встал из-за стола.

Боже! Неужели можно быть настолько уверенным в себе? Ким угрюмо смотрела ему вслед. Грег неожиданно обернулся и поймал на себе ее внимательный взгляд. В уголках его губ заиграла улыбка. Снимая телефонную трубку, он все еще улыбался.

— А, Хелен! Как поживаешь?

Склонив над столом голову, Ким принялась гонять по тарелке кусочек гренки, стараясь не прислушиваться к телефонному разговору. Его романы — его личное дело. Ее это не должно волновать. Какое ей дело до того, что какая-то женщина звонит ему и в служебный кабинет, и домой? Ей не по себе лишь потому, что прошедший день оказался таким мучительно трудным для нее; она до сих пор еще не успокоилась. Все, что произошло с ней, любого вывело бы из равновесия. Но слушать его воркование по телефону было выше ее сил.

Интересно, что бы сказала эта Хелен, узнай она, как он вел себя сегодня ночью? Но она вряд ли узнает об этом.

— Прогноз не предвещает ничего утешительного, — говорил он в трубку, — но дорогу, кажется, уже расчистили. Не волнуйся, вернусь в город как только смогу выбраться отсюда.

Он повесил трубку и, пройдя через всю кухню, открыл дверь в маленькую кладовку. Там он надел подбитый мехом полушубок и высокие сапоги.

— Я попробую расчистить подъездную аллею. Думаю, вы не будете возражать?

Он ушел за лопатой, а Ким стала собирать посуду со стола. Ею вдруг овладело странное чувство обиды. Кто же та женщина, которая способна заставить его по первому зову мчаться обратно?

Грег вернулся как раз в тот момент, когда она со злостью захлопывала дверцу посудного шкафа.

— Что-нибудь случилось? — удивленно спросил он.

— Нет, ничего. Все в порядке. Не отвлекайтесь, прошу вас. Мне бы очень не хотелось попасть еще в одну пургу.

Грег задумчиво посмотрел на нее.

— Может быть, существуют еще какие-нибудь причины вашего раздражения. Мне нужно было бы о них знать, чтобы не попасть впросак в следующий раз?

— Единственное, что вам хорошо было бы усвоить, это то; что я хочу выбраться отсюда как можно быстрее.

— К чему такая спешка? Я обидел вас чем-нибудь прошлой ночью? А может, вы просто боитесь, что поддадитесь зову ваших инстинктов и захотите провести оставшееся время в полном противоречии с вашими моральными принципами? Неужели это и есть главная причина вашей нервозности? — Он медленно стал приближаться к ней, его серьезный, удивительно ясный взгляд был прикован к ее оцепеневшей фигуре. — Что случилось с вами? Неужели в вашем сердце поселилось чувство разочарования? Что я должен сделать, чтобы исправить ситуацию?

— Не подходите ко мне, — прохрипела Ким. — Мне не нужны ни вы сами, ни ваша фирма. Прекратите ваши гнусные намеки… Я… Я не одна, у меня есть друг, так что оставьте меня в покое.

Это была ложь. С Ричардом ее не связывало ничего, кроме давней дружбы.

— У вас? Друг? Не смешите меня! Любой нормальный мужчина уже давно замерз бы от вашей холодности, если только он не механический робот. — Грег развернулся и вышел на улицу.

Мучимая бессильной яростью, она смотрела ему вслед и на глаза ее наворачивались слезы.

Прошло три часа. В полном молчании они благополучно доехали до города, и машина плавно затормозила у дома, где жила Ким. Повернувшись к Грегу, она сказала на прощание:

— Я не предлагаю вам выпить кофе, мистер Коултер, поскольку уверена, что вы, как всегда, куда-то торопитесь.

— Вы правы. Я обещал Хелен, что заеду к ней, как только вернусь в город.

Она молча кивнула. Ну, конечно, Хелен. Внутри у нее как будто что-то оборвалось. Приписав свои ощущения нервной встряске, которую она получила вчера, Ким собрала свои вещи и вышла из машины. Это даже хорошо, что у него есть любовница; чем больше он будет занят этой женщиной, тем меньше будет докучать ей.

Она замешкалась перед входной дверью, ища ключ. Лет двадцать назад в этом старом доме провели капитальный ремонт, и каждый этаж разделили на несколько небольших квартир. С тех пор домовладелец не делал ничего, о чем легко можно было догадаться, глядя на облупившийся фасад здания.