От Нефертити до Бенджамина Франклина - [22]

Отец — тоже Марк Юний Брут. У римлян было принято, чтобы имена повторялись, Юний означало чаще всего «младший».

Рим переживал страшные времена — эпоху гражданских войн. Римская республика, которая перестала быть дееспособной как государственный механизм, тем не менее прожила еще долго.

Денарий Марка Юния Брута «Мартовские Иды».

Поверить в ее уход было невозможно. Но объективно она уходила. И шла борьба за власть. Когда Бруту было около 7 лет, его отец погиб в войне, вспыхнувшей после смерти Суллы.

Это не была гибель в бою.

Отец Брута — заметный человек, сенатор, сторонник сенатской республики. После смерти Суллы, с окончанием его кровавой диктатуры, появился шанс вернуться к былой аристократической республике. А очень многим новым силам, прежде всего войскам и полководцам, это было вовсе не выгодно. И считается, что Помпей — один из полководцев, которые боролись за власть, подослал к Бруту-старшему убийц. Они настигли сенатора на Эмилиевой дороге, близ долины реки По на севере Италии. Мальчик вырос в ощущении ненависти к Помпею, предательски убившему его отца.

Мать Брута — Сервилия, развратная женщина. Для той эпохи очень характерная фигура. Такой статус был в это время в Риме весьма распространенным. Это, конечно, осуждалось, но не слишком.

В молодости Сервилия — любовница самого Гая Юлия Цезаря. Расставшись с Цезарем, она пользовалась, как и многие другие дамы, свойствами его натуры. Он старался расставаться, как мы сейчас говорим, по-хорошему. Считается, что Сервилия выпрашивала у него разные ценные подарки. Сначала он дарил ей ценные жемчужины, но по мере того, как росли его возможности, росли и ее претензии. И он начал дарить ей дома, конфискованные у врагов отечества.

Появился у Брута и отчим — Децим Юний Силан, человек, видимо хороший, доброжелательный, нисколько мальчика не угнетавший. Однако он ни в каком смысле не мог дотянуть до героизированного образа погибшего знаменитого отца.

Эту нишу занял другой персонаж. И это очень важно. Образцом, сопоставимым с покойным отцом, стал для Брута дядя — сводный брат его матери, Марк Порций Катон-младший, со временем получивший прозвище Утический. (Утика — место его будущей гибели.) Идеал образцового римлянина, почти боготворимый в этот жестокий век. Бескорыстен, отважен, честен. Вошел в пословицы. Например: «Один свидетель — не свидетель, будь это хоть сам Катон». Или «Я усомнился бы в какой-то новости, даже если бы об этом рассказал сам Катон». Это целая характеристика.

Мать, мало интересовавшаяся воспитанием сына, отдала его дядюшке. А разница в возрасте между дядей и племянником была всего девять лет. Так что Марк Порций Катон-младший сделался для мальчика кем-то вроде старшего брата. Конечно, образ порядочного человека, любящего родину, повлиял на юношу, потому что был воплощен в лице живого, близкого человека.

Тянуться к идеалу, связанному с родом, — исконно римское свойство. Известно, что в каждом достойном римском доме непременно было особое помещение, где стояли статуэтки богов ларов, символизировавшие предков. Культ предков свойствен Риму, как всякому традиционному обществу, которое несет на себе отпечаток родоплеменных отношений.

Старший друг Брута Катон был стоиком. Что это означает? Он полагал, что добродетель — высшее благо для смертного. Мальчику внушалось, что надо быть добродетельным, таким же честным, таким же благородным, как отец, и желательно так же героически погибнуть, чтобы оставить прекрасный след в истории.

Брут получил классическое римское образование, которое предполагало изучение нескольких языков, основ истории, астрономии, математики. Преобладало филологическое направление. Завершал он учебу в Афинах, в Греции, которую очень любил.

О Греции говорили так: завоеватель, который покорил завоеванного. Греция была формально завоевана Римом, но греческое ядро оказалось в основании буквально всех римских культурных достижений.

Для Брута Афины — родина идей демократических, республиканских, идей того замечательного общественного устройства, которое в тот момент в Риме пошатнулось. Среди его идеалов такие люди, как Демосфен, в свое время боровшийся до последней секунды жизни против македонского завоевания, готовый умереть за свободу Греции.

В 60-х годах I века до н. э. Брут, которому было около 25 лет, путешествовал по Греции, посетил Дельфы, побывал на островах, а ведь каждый греческий остров — это бывший полис, свободное государство, гражданская община. И эти идеи там жили. Он ими напитался с юности.

А в это время в Риме формируется первый Триумвират. Союз трех правителей — Цезаря, Помпея и Красса, видных политиков и честолюбцев. Понятно, что такой союз прочным быть не может.

На устах у этих троих одно — Республика, Отечество, счастье народа. В глубине их сознания другое. Пришло время — и Сулла это доказал, — установить единую, прочную, централизованную власть. Разумеется, чтобы «спасти страну». Все, кто рвется к власти, непременно «спасают страну» и «защищают народ».

Впрочем, объективно триумвиры были правы. Республиканские механизмы уже не работали. Пока Рим был маленьким городом-государством, маленьким полисом, даже когда он охватывал только Италию, республиканское управление оправдывало себя. Но когда Рим стал мировой державой, государством, простирающимся от долины Тигра и Евфрата через Северную Африку, Балканский и Апеннинский полуостров до Галлии (будущей Франции), делать вид, что — это единая гражданская община, нереально. Есть предел управляемости.