От Лондона до Ледисмита - [41]

Мое уважение к современной артиллерии сильно возросло после подобной демонстрации силы. Вслед за этим снарядом один за другим взорвались еще два. Первый поразил четырех человек и перебил ногу коню пехотного офицера; конь бегал кругами и [441] некоторое время не давал всаднику спешиться. Другой разорвался на батарее гаубиц, убив одного солдата, ранив офицера, пятерых солдат и трех лошадей. Все это произошло в течение двух минут — три упавших снаряда вывели из строя девятнадцать человек и четырех лошадей.

Мы поднялись на вершину холма, которая была усеяна офицерами и солдатами. Соседний холм все еще был занят противником. Его склоны были исчерчены многочисленными коричневыми линиями, каменными стенами, построенными за ночь атакующей бригадой, и в телескоп можно было видеть, как за ними тесными рядами залегла пехота. Буры со своей стороны провели несколько новых траншей впереди тех, что были на гребне холма, и противоположные линии огня разделяло теперь не более 300 ярдов. Это означало, что все находящиеся на них должны либо лежать тихо, либо подвергаться большому риску. В этом положении они оставались весь день, непрерывно стреляя друг в друга, а на голой земле между ними вперемешку лежали убитые и раненые, мертвые и живые. За ранеными никто не ухаживал, не перевязывал, не было ни воды, ни пищи, их изнуряли огонь и с той, и с другой стороны и наша артиллерия. Было очень больно видеть этих несчастных, которые еле двигались и пытались доползти до какого-нибудь безопасного места.

24 февраля перестрелка с обеих сторон продолжалась, но пехота не двигалась.

Сэр Редверс Буллер увидел теперь, что его план провести армию вокруг поворота реки и через вражеский фронт обойдется в любом случае слишком дорого и что это, вероятно, вообще невозможно. Поэтому он решил выбраться обратно на плато Хлангвейна и попытаться атаковать крайние левые позиции противника. Он имел стратегическое преимущество, будучи на внутренней линии, и потому мог с большей легкостью перебрасывать войска с одного фланга на другой. Согласно его новому плану, бригады левого фланга и центра должны были перейти по понтонному мосту слева направо, так что Харт, который был до этого на самом краю правого фланга, становился крайним левым. Удлинив теперь свою правую руку и перейдя реку там, где она текла по линии восток — запад, он намеревался совершить еще более широкий охват вражеского фланга. [442]

Первым делом следовало передвинуть тяжелые пушки, что, наряду с частичной передислокацией кавалерии, заняло целый день. Батарея из четырех дальнобойных морских орудий была установлена на западных склонах хребта Монте Кристо. Еще одна такая же батарея разместилась на отрогах Хлангвейна. Четыре 7-дюймовых морских орудия и 5-дюймовое крепостное орудие были выведены на линию фронта в центре плато Хлангвейна. С этим все было в порядке. Большие пушки возвращались на большие холмы.

Батальоны, которые были атакованы с фронта, залегли с примкнутыми штыками и молились, чтобы буры, ободренные их молчанием, сделали вылазку. Последние, однако, держались на расстоянии. Стрельба с обеих сторон велась не прицельная и потери были небольшими. Но никому не удалось как следует поспать. Состояние раненых, которые по-прежнему лежали на голом склоне, — неперевязанные и страдающие от жажды, было таким ужасным, что сэр Редверс Буллер был вынужден, вопреки своему собственному желанию, на рассвете 25 февраля послать парламентера к командиру буров с предложением перемирия. Перемирия буры не приняли, но ответили, что если мы не будем стрелять по их позициям в течение дня, они не станут препятствовать санитарным командам выносить раненых и хоронить мертвых.

Это соглашение было соблюдено: противник был вежлив с нашими медицинскими офицерами, и к полудню все раненые были вынесены, а мертвые похоронены. Пострадавшие были брошены в течение сорока восьми часов, это очень ухудшило состояние раненых, а тела убитых, вздувшиеся, почерневшие, изуродованные разрывными пулями, широко применяемыми противником, выглядели ужасно.

На рассвете 26 февраля артиллерия с обеих сторон открыла огонь, и в течение дня продолжалась непрерывная бомбардировка, в которой мы, имея больше пушек, выпустили больше снарядов, а буры, имея более крупную цель, поразили большее число наших людей. Однако потери были сравнительно невелики.

Были произведены значительные перемещения войск. Коленсо и холмы около форта Вайли превратились в плацдарм, который охраняла бригада Тальбота Коука. Новая линия коммуникаций протянулась вдоль подножия Хлангвейна. Был подготовлен к спуску понтонный мост ниже речных водопадов, [443] недалеко от все еще целого бурского моста. Английская бригада Хильдярда удерживала выдающиеся вперед низкие холмы, образующие край левого фланга. Команда Харта охраняла позиции у склонов Иннискиллинг Хилл и в теснине, где протекала река. Бригада фузилеров Бартона, Ланкаширская бригада Китчинера и два оставшихся батальона бригады Норкотта (прежде Литтлтона) перешли по старому мосту на плато Хлангвейна. Все было готово для последней атаки на левый флаг позиции Питерса, и все в армии считали, что судьба Ледисмита будет зависеть от удачи завтрашней операции.