От ГУЛАГа до Кремля. Как работала охрана НКВД-КГБ - [2]

Хочу отметить, что недоразумение с поступлением в школу НКВД сослужило мне службу, которую можно назвать «нет худа без добра». Что получилось бы со мной, поступи я в органы в те страшные годы? Куда бы забросила меня судьба-злодейка?..

Второй раз меня рекомендовали на работу в органы НКВД уже в 1940 году. К этому времени я женился, и мы с моей женой Машей работали на Дальнем Востоке по комсомольской линии.

В январе 1940 года мы приехали из Хабаровска в Москву. Имея на руках разрешение Хабаровского обкома партии на выезд из края и характеристику, я на следующий день отправился в Управление кадров ЦК ВКП (б), где был принят заведующим отделом Поповым. Внимательно выслушав меня и ознакомившись с документами, он сделал предложение: пойти на работу в органы НКВД. На днях у него был заместитель начальника Главного Управления Рабоче-крестьянской милиции (ГУРКМ) Запевалин и просил помочь подобрать хорошего работника на руководящую должность.

Откровенно говоря, мне не очень хотелось идти на работу в органы милиции, так как профиль моей прошлой работы был гуманитарным, а тут вроде бы карательный.

Я сказал об этом Попову, который настоятельно советовал мне не отказываться от предложения, аргументируя тем, что кадровая работа — тоже партийная работа, но там и зарплата повыше да и с жильем вопрос можно решить быстрее, чем где-либо. Я поблагодарил Попова за внимательное отношение к моим проблемам и ушел, довольный визитом.

20 января 1940 года я был принят в органы НКВД на должность заместителя начальника отделения отдела кадров ГУРКМ СССР. Отделение кадров занималось вопросами подбора номенклатурных работников органов милиции СССР: наркомов союзных и автономных республик, начальников управлений краев и областей и их заместителей. Это было основное комплектующее отделение. Номенклатура была огромная, а работников в отделении было меньше десяти человек. Я быстро вписался в коллектив и пользовался уважением и авторитетом. Работы было много. Секретарь часто целыми охапками приносила мне на просмотр и подпись личные дела на лиц, подлежащих утверждению в верхах. Наркомов республик назначал нарком НКВД, их заместителей — замнаркома. Начальник Главного управления милиции и его заместитель Запевалин только визировали заключения об утверждении.

Распорядок рабочего дня был, прямо скажу, дикий. Рабочий день начинался в десять утра. С 15 до 18 — перерыв на обед, его хватало только на то, чтобы приехать на квартиру пообедать и обратно. Работали до часу ночи, а иногда и до трех утра. Опоздание даже на пять минут считалось серьезнейшим проступком и наказывалось вплоть до увольнения. Работали на износ. Все с нетерпением ждали воскресенья с надеждой и мечтой — ВЫСПАТЬСЯ. Так я проработал тринадцать лет. Только с приходом к власти Н.С. Хрущева распорядок рабочего дня был изменен, и мы в органах стали работать как все нормальные люди.

Позже я узнал, что такой распорядок рабочего дня был приспособлен к режиму Сталина, который зачастую днем спал, а к вечеру собирал у себя на даче в Кунцево членов Политбюро, секретарей ЦК и других руководителей из ближайшего окружения. Там же ночью организовывались обеды, продолжавшиеся иногда до утра. Сталин ночами бодрствовал. Зная об этом, сидели в своих кабинетах наркомы и их замы, сидели и мы, рядовые работники, клевавшие носом, со слипающимися глазами, пока не раздавалась команда, разрешающая ехать домой. Кто как, кто на чем, а чаще пешком добирались мы домой, так как автотранспорт, метро и трамваи в эту ночную пору не ходили. Удивительно, как нам удавалось физически выносить такой губительный режим работы. Даже в наркомате обороны рабочий день был иным. Например, мой старший брат Василий, занимавший должность начальника отдела в Главсанупре наркомата обороны, всегда заканчивали работу не позднее семи часов вечера. Я ему завидовал.

В марте 1940 года я был назначен начальником отделения, а еще через полгода — заместителем начальника отдела кадров. Так быстро я продвинулся по восходящей линии, сам того не ожидая. В июне 1940 года мне было присвоено первое милицейское звание — лейтенант.

В должности заместителя начальника отдела кадров ГУРКМ СССР я работал непродолжительное время, так как в марте 1941 года этот отдел был упразднен и все его функции переданы в отдел кадров НКВД СССР Я был назначен начальником отделения этого отдела.

Содержание моей работы по существу не изменилось, так как вся номенклатура руководящих работников милиции страны полностью осталась в моем отделении. Изменился лишь мой чин, мне было присвоено звание старший лейтенант государственной безопасности (две шпалы, но уже красного цвета). Изменилась и форма одежды: меня обмундировали в тогдашнюю форму чекиста.

.. 22 июня 1941 года ночью за мной пришла автомашина с приказом немедленно прибыть в наркомат. Приезжаю в отдел кадров, нас собирает зам. наркома Обручников и говорит, что на СССР напала Германия.

С этого времени мы не знали покоя ни днем, ни ночью. Когда немцы подошли к Смоленску, в наркомате начали активно сжигать лишние документы. Обгорелые бумаги, словно стаи грачей, витали над домами площади Дзержинского и на Лубянке.