От голубого к черному - [2]
Он был на пару дюймов выше меня, с шапкой кудрявых темных волос, которые, казалось, стремились перерасти в хаос. Стоя рядом с ним, я видел впадины на его щеках, угольную тень под скулами. Ему было где-то под тридцать, красавец в угловатом, кельтском духе. В паре футов позади него остальные «Треугольники» поспешно глотали «Даймонд Уайт» из блестящих бутылок. Карл поднес ко рту стакан с каким-то светлым алкоголем и сделал большой глоток. Я закусил губу.
— Привет. Неплохо сыграли.
Карл улыбнулся. Зубы у него были хорошие, но улыбался он как-то криво, точно стеснялся их.
— Спасип. Дэвид Пелсолл, верно? Рад, что ты смог выбраться.
— Мартин сказал, что ты хотел поговорить со мной.
Мартин был местным музыкальным журналистом, кинокритиком и всеобщим другом. Он позвонил мне в эти выходные.
Темные глаза Карла смотрели сквозь меня. Затем он большим пальцем показал на бас-гитариста.
— Стив сваливает в Бристоль. Нашел новую работу. Мартин сказал, что ты сейчас без дела. Вот я и подумал…
Должно быть, он видел меня с «Голубым нигде» на одном из наших лучших выступлений, сообразил я, в один из тех редких моментов, когда выпивка подогрела нас, но не спалила.
— Возможно, — сказал я. — Да.
«Треугольник» казался мне несколько слабоватым. Но в самом Карле что-то было, настоящий голос и какая-то мистика, нечто призрачное. С более жестким саундом они могли бы стать по-настоящему волнующими. Так или иначе я сделал то, что всегда делал, когда меня хвалили, — уступил. Потому что эго у меня, как изголодавшаяся лисица, и приходилось бороться, чтобы она не пожрала меня изнутри.
Карл пожал плечами. Затем порылся в кармане своей черной джинсовой куртки и вытащил кассету.
— Послушай. Посмотрим, что скажешь. Если заинтересуешься, позвони. Номер внутри на карточке. Понравится, не тяни время.
— До скорого, — ответил я. — Рад был вас послушать.
Его пальцы коснулись моего рукава; я содрогнулся от краткого прилива предвкушения. Когда я опустошил свой стакан (всего лишь третий, но сидр крепкая штука), углы «Треугольника» собрались вместе и ушли во внешний мир. Готическая пара из «Свободного жребия» ушла вместе с ними. Я вышел из паба, один, на улице заметно похолодало. Невидимый дождь размывал свет фонарей и стучал по крышам автомобилей как щетка ударника. Отраженный свет сгустился, заплутав между облаками и городом, оставляя место для звезд.
Ночью Бристоль-роуд между университетом и Кэннон-хилл совершенно пустынна. С одной стороны студенческое гетто: кучка букинистических лавок, маленьких музыкальных магазинчиков и ресторанчиков. Дома по большей части поделены на двухместные комнатушки. На другой стороне временный район красных фонарей, окруженный полицией и местным «комитетом бдительности». А по середине миля тишины; деревья обрамляли дорогу, как огромные клочья перьев, трясущиеся на ветру. Масштаб и бесконечное повторение всегда заставляли чувствовать меня потерянным.
Было уже почти десять вечера. Дождь процарапывал круги света вокруг фонарей. Опавшие листья казались черными. Ходить здесь в наушниках означало напрашиваться на неприятности. Но сейчас вокруг не было ни души. Я поставил демо-запись «Треугольника» в свой плеер. Это походило на эхо, окутавшее меня: глухие, настойчивые ударные; пара конфликтующих гитар, одна резкая, другая текучая. Я пытался следить за линией баса, понять его роль в структуре каждого трека. Но голос Карла отвлекал меня. Его вокал казался слишком странным для этой музыки. Я попытался пересмотреть саунд группы, сделать его более резким и мощным, не таким текстурным. Но что он об этом подумает?
Его голос, звучащий в моей голове, вызвал иные мысли: его мощная экспрессия, то, как его пальцы обхватывают гитару или стакан. Смесь страха и возбуждения увидел я в его глазах, а затем и почувствовал, когда он коснулся меня. Точно с прикосновением мне от него что-то передалось.
Прямо перед светофором на краю Кэннон-хилл я заметил размытую дождем фигуру, медленно направляющуюся ко мне. Он пьян или ветер настолько силен, что его швыряет из стороны в сторону? Когда он подошел ближе, лицо его не стало яснее. Я подумал, что он врежется прямо в меня, но никак не мог сфокусировать на нем взгляд. Затем его темные глаза встретились с моими. Я почему-то подумал, что это Карл, хотя фигура была другой. Я замер, нащупывая кнопку «Выкл» на плеере. Затем он каким-то образом обогнул меня, так и не подойдя ближе. Случалось вам видеть, как порыв ветра подхватывает поток дождя, так что он превращается в зримую фигуру и даже отбрасывает тень? Это было что-то в этом роде. Но у дождя нет лица. Я пошел дальше, «Ответ» погружался в хаос, голос таял в фидбеке и атональном ритме.
«Скупщики краденого» - один из серии рассказов Лейна о сверхъестественных преступлениях, в сюжеты которых вплетается география и культура центральной Англии. Этот рассказ обладает всеми качествами хоррора, приправленного некоей двусмысленностью, благодаря которой производит гораздо более сильное впечатление, чем просто страшная история. «Скупщики краденого» были впервые опубликованы в «Dark Terrors 6», под редакцией Стивена Джонса и Дэвида Саттона.
У Шона тяжелая жизнь — отца нет, мать на грани безумия, сестру убили. Шон одинок. И лишь только кошка Сара скрашивает серые мучительные будни его существования……Рассказ из мистической антологии о кошках «Финт хвостом».
Два великих до неприличия актерских таланта.Модный до отвращения режиссер.Классный до тошноты сценарий.А КАКИЕ костюмы!А КАКИЕ пьянки!Голливуд?Черта с два! Современное «независимое кино» — в полной красе! КАКАЯ разница с «продажным», «коммерческим» кино? Поменьше денег… Побольше проблем…И жизнь — ПОВЕСЕЛЕЕ!
Перед вами первый прозаический опыт поэта городской субкультуры, своеобразного предшественника рэп-группы «Кровосток». Автор, скрывающийся под псевдонимом Тимофей Фрязинский, пришел в литературу еще в 1990-х как поэт и критик. Он участвовал в первых конкурсах современной городской поэзии «Русский Слэм» (несколько раз занимал первое место), проводившихся в клубе «ОГИ», печатался как публицист в самиздате, на сайте Удафф.ком и в запрещенной ныне газете «Лимонка». Роман - путешествие во вторую половину 90-ых, полудокументальная история жизни одного из обитателей Района: работа в офисе, наркотики, криминальные приключения и страшная, но придающая тексту двойное дно болезнь.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга? Какая еще книга?Одна из причин всей затеи — распространение (на нескольких языках) идиотских книг якобы про гениального музыканта XX века Фрэнка Винсента Заппу (1940–1993).«Я подумал, — писал он, — что где-нибудь должна появиться хотя бы одна книга, в которой будет что-то настоящее. Только учтите, пожалуйста: данная книга не претендует на то, чтобы стать какой-нибудь «полной» изустной историей. Ее надлежит потреблять только в качестве легкого чтива».«Эта книга должна быть в каждом доме» — убеждена газета «Нью-Йорк пост».Поздравляем — теперь она есть и у вас.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Игры — единственный способ пережить работу… Что касается меня, я тешу себя мыслью, что никто не играет в эти игры лучше меня…»Приятно познакомиться с хорошим парнем и продажным копом Брюсом Робертсоном!У него — все хорошо.За «крышу» платят нормальные деньги.Халявное виски льется рекой.Девчонки боятся сказать «нет».Шантаж друзей и коллег процветает.Но ничто хорошее, увы, не длится вечно… и вскоре перед Брюсом встают ДВЕ ПРОБЛЕМЫ.Одна угрожает его карьере.Вторая, черт побери, — ЕГО ЖИЗНИ!Дерьмо?Слабо сказано!
Следопыт и Эдик снова оказываются в непростом положении. Время поджимает, возможностей для достижения намеченной цели остается не так уж много, коварные враги с каждым днем размножаются все активнее и активнее... К счастью, в виртуальной вселенной "Альтернативы" можно найти неожиданный выход практически из любой ситуации. Приключения на выжженных ядерными ударами просторах Северной Америки продолжаются.
Легендарная порнозвезда Касси Райт завершает свою карьеру. Однако уйти она намерена с таким шиком и блеском, какого мир «кино для взрослых» еще не знал. Она собирается заняться перед камерами сексом ни больше ни меньше, чем с шестьюстами мужчинами! Специальные журналы неистовствуют. Ночные программы кабельного телевидения заключают пари – получится или нет? Приглашенные поучаствовать любители с нетерпением ждут своей очереди и интригуют, чтобы пробиться вперед. Самые опытные асы порно затаили дыхание… Отсчет пошел!
Это – Чак Паланик, какого вы не то что не знаете – но не можете даже вообразить. Вы полагаете, что ничего стильнее и болезненнее «Бойцовского клуба» написать невозможно?Тогда просто прочитайте «Колыбельную»!…СВСМ. Синдром внезапной смерти младенцев. Каждый год семь тысяч детишек грудного возраста умирают без всякой видимой причины – просто засыпают и больше не просыпаются… Синдром «смерти в колыбельке»?Или – СМЕРТЬ ПОД «КОЛЫБЕЛЬНУЮ»?Под колыбельную, которую, как говорят, «в некоторых древних культурах пели детям во время голода и засухи.