От «Еврейского государства» Теодора Герцля к «Окончательному решению еврейской проблемы» - [2]

Обозначилась витальная потребность вернуться к еврейскому вопросу. При огромных достижениях по созданию и строительству еврейского государства этот вопрос приобрел особую остроту. Борьба в стране и за ее пределами идет по всем фронтам. Покой нам только снится. Все войны, имевшие место в мире, кончались чьей-либо победой, но уничтожено было только еврейское государство две тысячи лет назад. И опять государству Израиль грозят уничтожением. Стоит ли говорить о величине вероятности? Но в том, что она существует, не следует сомневаться. Никакие «друзья» нам не помогут. Никакие общественные организации за нас не заступятся. Наблюдая происходящее, это можно утверждать со стопроцентной уверенностью. На этот счет опыт у нас большой. Наше спасение только и единственно в наших собственных руках. «Наши друзья» не раз нас предавали. У нас есть только надежные враги.

Новый этап действий, необходимых для окончательного решения еврейской проблемы, для спасения еврейского народа, для безопасности его жизни, изложен в статье «Окончательное решение еврейской проблемы».

Теодор Герцль. Еврейское государство

Стереотипное издание

Оригинальное издание книжного магазина Я. Х. Шермана

ОДЕССА

1896

Предисловие

Мысль, которую я хочу изложить в этом сочинении, уже очень стара. Я говорю о восстановлении еврейского государства. Мир, преисполненный негодования против евреев, будит уснувшую мысль, вызывая ее на рассуждения. Я ничего не выдумываю, в чем легко можно убедиться, так сказать, воочию из всего моего исследования в общем и в каждом пункте его в частности. Я не выдумываю ни положения евреев, ставшего достоянием истории, ни средств для спасения их. Те данные, которые я предпосылаю, на самом деле всем ясны и могут быть осязаемы чуть ли не руками. Но если бы я хотел обозначить каким-нибудь именем эту попытку разрешения еврейского вопроса, то я назвал бы ее не фантазией, а «комбинацией» в высшем смысле этого слова. Относительно же такого понятия, как утопия, я должен предварительно сказать несколько слов, чем, собственно, и хочу предохранить поверхностных исследователей от ошибки, в которую они могут впасть. На самом-то деле ведь нет никакого стыда в том, что пишут человеколюбивые утопии. Напротив, мне удалось бы таким образом еще легче справиться со своим желанием, если бы я своим читателям – кому это, понятно, будет интересно – изложил свой план в виде неизвинительного описания какого-нибудь романа; но это все-таки была бы не такая любовная утопия, какую обыкновенно представляли себе до и после Томаса Мора. Я глубоко убежден, что положение евреев в различных странах достаточно печально, даже слишком печально, чтобы из него делать какие-нибудь безделушки. Чтобы понять разницу между моей конструкцией и какой-нибудь утопией, я укажу на очень интересную книгу последних лет, сочинение доктора Т. Герцля «Свободная страна». Это целый ряд довольно осмысленных фантазий, предложенных вполне современным национал-экономическим мышлением, так же применимых к жизни, как и горы экватора, на которых расположена эта воздушная община. «Свободная страна» есть механизм со многими колесиками и зубчиками, сцепленными друг с другом, но ничто мне не указывает на то, что им можно пользоваться; даже и в том случае, когда я увижу это общество «Свободной страны» уже основанным, я все-таки буду считать это за шутку.

Таким образом, вся несостоятельность этих фантазий ясно видна из предыдущего. В проекте же, предложенном мною, заключается, в сущности, ходатайство предупредительной силы. Я только начерчиваю колесики и зубчики для постройки машины исключительно в той надежде, что найдутся лучшие механики, чем я, которые, положившись вполне на мою долголетнюю опытность и воспользовавшись предложенным мною материалом, исполнят это дело лучше моего.

Я вполне надеюсь на принудительную силу как на лучший двигатель, ибо в данном случае эта сила может много сделать. А что является лучшим двигателем, лучшей силой, как не еврейская нужда? Ведь голь на выдумки хитра! Кто же станет это отрицать. Стоит только вспомнить о паре, который образуется в котле благодаря нагреванию, чтобы понять все значение принудительной силы. Накопившись в котле, он приподнимает крышку его и даже разрывает, если не находит для себя выхода. Этот пар есть те палестинские и другие общества, которые создаются с целью бороться против антисемитизма. Итак, намереваясь этим вопросом заняться подробнее в главе о причинах антисемитизма, я здесь повторяю только, что эта сила, имея любой, какой угодно ей вид, но разумно направленная, достаточно могущественна, чтобы двигать большую машину, требуя при этом людей и богатства. Я глубоко убежден в том, что я прав, но я не знаю, признают ли мою правоту. Первые, кого коснется это движение, едва ли увидят полный славой конец, но уже чутьем достигнется возвышенная уверенность и счастливое сознание внутреннего свободного существования. Но чтобы в этом проекте нельзя было заподозрить утопии, я хочу быть также аккуратным и в главных деталях обрисовки. Я вполне при этом подготовлен к тому, что бессмысленная насмешка попытается карикатурно ослабить все, предпосланное мною; и даже за примером недалеко ходить. Так, один еврей, довольно умный во всем остальном, еврей, которому я объяснил все вышеизложенное мною, сказал: «Все, представленное как будущее благо, есть только признаки утопии», но это ошибочно. Всякий министр финансов, имеет дело в своих бюджетах с предполагаемыми цифрами, и не только с такими, прототип которых он имеет в прошлых годах, но и с такими цифрами, которые он надеется получить при введении какого-нибудь нового налога, ибо нельзя рассуждать о бюджете, не зная приблизительно цифры его доходов и расходов, но будут ли поэтому все финансовые предприятия считаться утопиями, когда известно, что нельзя в точности определить итога? Но я ставлю своим читательницам и читателям более суровое и, если хотите, странное требование. Я прошу образованных людей, к которым я главным образом обращаюсь и которым дороги интересы еврейского народа, вспомнить и изучить некоторые старые мысли; я обращаюсь к лучшим евреям, которые деятельно занимались разрешением еврейского вопроса, предлагая им категорически признать свои попытки ошибочными и не действительными. При изложении своей идеи мне придется бороться с опасностью, ибо если я скрою все, что предстоит в будущем, то покажется, что я сам не верю в возможность их осуществления, если же я буду говорить против действительности, то все это, пожалуй, покажется бессмыслицей, пустой мечтой; поэтому я утверждаю, что верю в возможность исполнения своей мысли, если даже я не окажусь в состоянии найти конечную форму ее. Еврейское государство – это мировая потребность, и, следовательно, оно будет создано. Но если эта мысль будет достоянием только одного лица, то она на самом деле покажется странной, а если с этим согласятся одновременно многие евреи, то это окажется вполне возможным и исполнение не будет представлять собой особенных трудностей. Все дело зависит от числа последователей, так что, может быть, наши молодые люди или подростки, наше молодое поколение в новом государстве найдут полную возможность достигнуть чести, свободы и счастья, может быть, говорю я, они позаботятся о распространении этой идеи.