От Ельцина к…? Книга вторая. Пьянящий дурман власти - [31]

Наблюдатели также отмечали, что финансово-промышленные группы продолжали нервничать по отношению к команде Ю. Лужкова. Это было связано с тем, что неопределенность вокруг столичного мэра сохранялась, несмотря на его многочисленные заявления об отсутствии амбиций за пределами Москвы.

Фамилия столичного мэра никогда не исчезала со страниц российской прессы. Мартовский правительственный кризис 1998 года усилил внимание к его персоне. Все наблюдатели обратили внимание, что одновременно с отставкой В. Черномырдина определенные действия — для поддержки равновесия — были предприняты в отношении Ю. Лужкова. Среди них направление его на празднование 50-летия Государства Израиль в Иерусалиме, воспринятое российской общественностью по меньшей мере неоднозначно, а также вручение знака «Заслуженный строитель РФ», осуществленное демонстративно, на фоне награждения остальных участников торжественной церемонии высокими государственными наградами.

Одновременно произошло ослабление позиций остальных потенциальных конкурентов Б. Ельцина, включая Г. Зюганова и Г. Явлинского. Это обстоятельство привело аналитиков к выводу о том, что главной причиной правительственного кризиса явилось стремление президента укрепить свои личные позиции накануне нового избирательного цикла. Большинство действий, предпринятых Б. Ельциным, были единодушно расценены экспертами как неопровержимое доказательство того, что принципиальное решение о новом президентском сроке им скорее всего уже принято, но по понятным причинам пока не разглашается — не пришло время. Наблюдатели обратили внимание и на то, что очень многие действия Б. Ельцина — от его выступления в МИДе до дебюта в Интернете — удивительно напоминали начало избирательной кампании.

Если решение о новом сроке действительно принято, то, приходили к единому мнению политологи, все поступки президента, включая увольнение В. Черномырдина и силовое «продавливание» через Думу С. Кириенко, выглядели вполне органичными звеньями единого плана, реализация которого рассчитана на достаточно длительную перспективу. И второй вывод: правительству С. Кириенко вряд ли уготована долгая политическая судьба. Практически ни у кого не было сомнений, что выдвижение Б. Ельцина на третий срок будет сопровождаться чередой громких политических «жертвоприношений». А отсутствие у нового поколения «молодых реформаторов» серьезной опоры в деловых кругах лишит их политической самостоятельности и сделает заложниками любого изменения предвыборной конъюнктуры.

Дальнейшее развитие событий показало правоту прогнозов относительно судьбы и самого С. Кириенко, и его министров.

Уже тогда высказывались догадки: кто бы ни пришел в правительство после В. Черномырдина, поле деятельности нового кабинета будет сильно ограничено. У него будет одна нагрузка — обеспечивать защиту правящего клана и служить финансовым «карманом» для президентских выборов. В таком контексте Б. Ельцину нужен был не премьер, а порученец.

Дополнительным подтверждением тому, что Б. Ельцин не намеревался передавать новому премьеру ключевые бразды правления, служил его указ, предполагавший возвращение в непосредственное подчинение президенту руководителей «силовых» ведомств, Минюста и МИДа, которые до того «замыкались» на главу правительства. Главой государства даже рассматривался вопрос о сосредоточении под его контролем всей системы управления стратегическими ядерными силами (СЯС), что предполагало изъятие пресловутых «ядерных чемоданчиков» у министра обороны и начальника Генерального штаба. Понятно, что в этом случае решение о применении СЯС принималось бы президентом единолично.

Сбросив полуофициального преемника, президент, очевидно, полагал, что заморозил ситуацию, устрашив соперников, и получил передышку. Но в России существовала гласность!

Г. Явлинский в интервью радиостанции «Свобода» 29 марта подверг критике ту атмосферу во власти, которую культивировал Б. Ельцин. Он высказался категорически против участия родственников и членов семьи в качестве политических советников. Он вообще против такого способа реализации власти, который приводит к тому, что наступает глубокий моральный кризис в обществе. Это, по словам Г. Явлинского, не демократия, это не гражданское общество, это — Византия.

Сергей Филатов, бывший глава президентской администрации, не понаслышке знавший кремлевские нравы, писал в «Московских новостях»: «Когда по телеканалам и в прессе настойчиво стали убеждать, что Виктор Степанович начал успешное шествие в президенты России, мне стало ясно: скоро мы распрощаемся с Черномырдиным как с премьером. 23 марта все и рухнуло… Все это походило на результат борьбы различных околокремлевских группировок, имевших свои наработки, ни одна из которых так и не получила желаемого завершения» («Московские новости», 1998 г., № 12).

Между тем Б. Ельцин, встретившись 27 марта с журналистами после переговоров с Генеральным секретарем ООН Кофи Аннаном, в присутствии гостя счел нужным заявить, что уже определился по кандидатуре нового премьер-министра. Он предложит Государственной думе утвердить на этот пост С. Кириенко, который в то время являлся исполняющим обязанности председателя правительства. Соответствующее официальное письмо главы государства было направлено парламентариям.