От Бузулука до Праги - [12]

Обстановка несколько разрядилась, когда я предъявил Мартинеку свое удостоверение. Просмотрев его, он воскликнул:

- Я ведь тоже из Кромержижа!

Затем он позвонил по телефону и сказал кому-то, что приехал тесть с дядей. Нам Мартинек предложил отправиться в кафе "Европа".

В кафе мы заняли столик и заказали кофе. Немного спустя к нам подсели два подпольных работника и коротко сообщили, что переход через польскую границу пока невозможен. Следующая встреча была назначена на понедельник 5 июня в 10 часов вечера. Я с нетерпением ожидал понедельника. Наконец наступил этот решающий день, и я отправился на вокзал.

Бесконечно долго тянулись минуты до 10 часов вечера. Владимир Мартинек и Рудольф Кучера пришли вовремя. У них уже был подготовлен легковой автомобиль. По дороге к Кунчицам они признались, что эти два дня им потребовались, чтобы проверить нас.

В Кунчицах мы были представлены одному железнодорожнику, который проинструктировал нас и обменял наши кроны на польские злотые. В 22.30 поезд тронулся. Мы ехали в будке товарного вагона до станции Шенов, последней станции на территории протектората. В 23 часа прибыли на место.

Согласно инструкции мы выпрыгнули из будки и спрятались за вагонами поезда, стоявшего на соседнем неосвещенном пути, с волнением ожидая, когда раздадутся шаги кованых сапог немецких пограничников. Неожиданно показался человек в форме чешского чиновника. Он шел прямо к нам. Неужели предательство?

- Не бойтесь! - услышали мы. - Проверки не будет. Немцы перепились по поводу получения дочерью начальника станции аттестата зрелости.

Мы с облегчением вздохнули.

Теперь расскажу о том, как наши друзья переправляли граждан Чехословакии в Польшу.

Брат Владимира Мартинека, чиновника горнозаводской компании, по имени Отакар, служил на таможне. В созданную им подпольную организацию входили остравские железнодорожники во главе с начальником станции Шенов - Вацлавом Фрыбортом. Они-то и оказывали помощь чехословацким беженцам. Делалось это так. На территорию протектората ежедневно прибывали составы с углем из Тешинской Силезии, оккупированной панской Польшей. На отошедшую к Польше железнодорожную станцию Шумбарк эти составы возвращались до полуночи, в противном случае протекторат выплачивал Польше большой штраф за простой каждого вагона. Часто случалось, что составы возвращались с запозданием, и тогда они шли через станцию Шенов без остановки, но только тихим ходом. В этих случаях фашистская охрана, состоявшая из эсэсовцев дивизии "Мертвая голова", была вынуждена осматривать пустые вагоны на ходу и, естественно, не могла заглянуть в ближние углы, закрытые стенками вагона. Вот этим-то обстоятельством и пользовались наши друзья-железнодорожники. Задержать же поезда не составляло трудности.

Нам удалось благополучно проехать через границу только благодаря счастливому стечению обстоятельств. Уже после войны я узнал, как все это произошло.

Железнодорожники готовили переход через границу генерала Ингра. Но, узнав, что вместо него намерен ехать какой-то подполковник Свобода, братья Мартинек и начальник станции Шенов Фрыборт сами решили бежать за границу, если бы оказалось, что я не тот, за кого себя выдаю. Проверив меня, они успокоились, но для большей безопасности приняли дополнительные меры. В те дни у Отакара Мартинека родилась дочка, а старшая дочь Фрыборта получила аттестат зрелости. Воспользовавшись этим, они инсценировали праздник и пригласили на него фашистских охранников со станции Шенов. "Праздник" затянулся до полуночи, и проверка нашего поезда не состоялась.

5 июня 1939 года в 23.30 поезд тронулся, и мы в тормозной будке вагона пересекли границу. В 23.45 мы были уже на станции Шумбарк, где с удивлением увидели, как польские пограничники высаживали из товарных вагонов еще человек 50 покинувших оккупированную родину. Нетрудно себе представить, что могло бы произойти, если бы наши друзья в Шенове не сумели отвлечь внимание, немецких солдат от поезда...

Отважные железнодорожники перебросили этим путем в Польшу иного наших людей. Из них только в Краков, где собирались наши военнослужащие, прибыло около 3 тысяч человек. Но было немало и таких, кто уходил из порабощенной страны пешком: под видом туриста или земледельца с мотыгой, лопатой, граблями или косою на плече, как это сделал, например, Отакар Ярош.

3. Через Польшу в Советский Союз

Утром 6 июня 1939 года меня и моего спутника доставили в полицейский участок на станции Чешский Тешин; нас допросили и составили протокол. И на сей раз возникло подозрение - не являемся ли мы агентами немецкого гестапо. Нас задержали. Польским органам было известно, что гестапо переправило через границу двух своих комиссаров, приметы которых в какой-то мере подходили ко мне и сопровождавшему меня офицеру. К счастью, выяснить мою личность случайно помог один из работников польской полиции, который раньше служил в 34-м полку в Границе. В этом городе я преподавал в военной академии и каждый день ходил на службу мимо казарм 34-го полка.

Наконец все было улажено, и 11 июня я смог выедать в Краков к нашему консулу. Я оказался триста десятым гражданином Чехословакии, эмигрировавшим из оккупированной родины и явившимся в краковский эмиграционный центр.