От аншлага до «Аншлага» - [32]

Много лет назад Евгений Ваганович Петросян пригласил нас на фестиваль «Брянские зори». Власти этого областного российского города решили поддержать идею создания ежегодной юмористической тусовки и тем самым прославить Брянск на все времена, как прославилась Юрмала своими музыкальными фестивалями и «Юрмалиной» Михаила Задорного. Забегая вперед, скажу, что ничего из этой идеи не вышло, она умерла еще в зародыше, но одноразовый праздник все же получился. Фестиваль состоял из двух частей. Первая — это конкурс молодых исполнителей, вторая — концерт членов жюри и приглашенных. Среди членов жюри и приглашенных были сам Петросян, Александр Филиппенко, Александр Демьяненко (заменитый Шурик из «Кавказской пленницы»), Елена Степаненко, Семен Фарада и др. Вот в эти «др» и попал наш «Христофор». Выступили мы замечательно, зал хохотал до слез, даже в кулисах артисты аплодировали нам. Вкусив сей сладкий плод, мы решили почтить своим вниманием конкурс молодежи, состоявшийся на следующий день. Как оказалось, молодых талантов было около двух десятков. Выступали они все в разных номинациях но, честно говоря, нам никто особенно и не понравился. Особенно удручил нас конкурс пародистов, которых было больше всех. Они как сговорились, и все показывали одних и тех же персонажей. Ну, представьте себе, выходит молодой артист и делает пародию на Брежнева, Горбачева, Ельцина, Жириновского и других знаменитых политиков или артистов того времени. Зал принимает великолепно — овации, цветы и крики «браво». Выходит второй участник конкурса и… Брежнев, Горбачев, Ельцин, Жириновский… Вежливые хлопки, пару цветочков. Выходит третий… Брежнев, Горбачев, Ельцин, Жириновский… В зале мертвая тишина… Когда вышел 7–й или 8–й участник, раздался свист и крики «Хватит»… Честно говоря, бедных пародистов и обвинять нельзя — они пародируют только известных людей, а их не так уж и много. А вот устроители конкурса должны были такое предвидеть при предварительном просмотре и что-то придумать, чтоб не попасть в патовую ситуевину.

Короче, когда мы уже собирались уходить, на сцену вышел худощавый юноша и… Брежнев, Горбачев, Ельцин, Жириновский. Парень волновался, в голоса «попадал» не очень. Зал неистовствовал… Чтоб не видеть, как молодого человека убивают, мы чуть ли не бегом рванули со сцены, где стояли за кулисами, и последнее, что мы услышали, был голос Петросяна:

— Перед вами выступал Максим Галкин. А теперь я приглашаю на сцену…

На следующий день, на закрытии фестиваля, состоялся банкет, на котором я очутился за столом рядом с этим самым парнишкой, ставшим, как ни странно, лауреатом. Все мы поднимали тосты, закусывали, шутили, слушали байки звезд. Парнишка скромно улыбался своим большим ртом и с уважением смотрел на сидящего рядом Крыжановского. Он даже попытался мне сказать, как ему понравилось наше выступление, и что он хотел бы быть таким же сильным артистом. Я снисходительно кивал, прекрасно понимая, что вряд ли ему удастся когда-нибудь добиться успеха, и что эта наша встреча последняя в его жизни, так как у него как у артиста нет никакого будущего… Я даже хотел сказать ему об этом, но напился и забыл.

Через много лет, на записи программы Лиона Измайлова «Смешные люди», мы встретились с Максимом Галкиным вновь. Я не знал, как подойти к мегазвезде, подъехавшей к концертному залу на шикарном «Бентли». Мы, провинциалы из Беларуси, делавшие первые шаги на московских подмостках и ОН… Каково же было мое удивление, когда я, все же подойдя к Максиму, попросил сфотографироваться с ним, он спросил:

— А помните Брянск?

— Максимушка, — заверещал я, — конечно, помню, я тогда так сразу и сказал всем, что ты, Максим, станешь великим артистом и за тобой будет большое будущее…

Вот такая я скотина.

Кстати, на этих же «Брянских зорях» произошла смешная история, ставшая даже притчей в «Христофоре». После нашего выступления, за кулисами, ко мне подошла девушка-корреспондент местной газеты «Брянский рабочий». У нее было редакционное задание взять интервью у участников фестиваля. Девушка была симпатичная, и я распушил хвост как павлин. Я рассказывал ей о создании нашего театра, о гастролях, о репетициях и съемках, но тут ко мне подошел администратор Петросяна и сказал, что Евгений Ваганович хочет что-то уточнить. В это время мимо проходил наш Шура Вергунов. Я попросил его рассказать о «Христофоре» еще что-нибудь, пока я не вернусь. С Евгением Вагановичем мы пообщались буквально три-четыре минуты, но когда я вернулся, девушки уже не было.

— Поехала печатать интервью, — сказал Шура и как-то гадко улыбнулся. Я не обратил на эту улыбку внимания, хотя, зная повадки Шуры, мог бы предположить, что он опять что-то придумал, а может, рассказал про меня девушке какую-нибудь небылицу. Но я даже не догадывался, какую подлянку устроил мне этот негодяй.

Короче, утром следующего дня я просыпаюсь от того, что кто-то шурша просовывает мне под дверь газету и быстренько сматывается. Я неохотно встаю, подхожу к двери, поднимаю газету и… чуть не падаю в обморок. На первой странице «Брянского рабочего» я вижу свое интервью с огромным портретом Шуры и подписью — главный режиссер Минского театра сатиры и юмора «Христофор» Александр Вергунов…