От Альп до Гималаев - [9]

Когда мы вернулись в спальню, наставник объявил:

— Сейчас все мы пойдем знакомиться с нашим монасты­рем, а Викторас помоет полы в спальне, комнате для умыва­ния и туалете.

И группа ушла. Я сел на краю кровати и, опустив голову, мстительно думал:

«Не буду мыть полы, не буду чистить туалет! Это же уни­зительная работа. За что меня так наказывают?»

Однако, несколько успокоившись, я отыскал тряпку, принес из кухни теплую воду, но все еще тянул с уборкой. Я опять уселся на кровати и даже не почувствовал, как моя голова склонилась на подушку и я сладко уснул. Во сне я чувствовал себя таким счастливым!..

Мне снилось, что я нахожусь в великолепном зале. Яр­ко горят огромные люстры и множество свечей. Но вот по­явился ангел. Он обратился ко мне и предложил отправиться в Альпы. И вот я уже на вершине горы Монте-Роза. Внезапно поскользнувшись, я полетел в бездонную мрачную пропасть. В страшном испуге я отчаянно закричал: «Спасите!»

Я проснулся, открыл глаза и увидел стоящего рядом наставника Бирбиласа.

— Второй минус, санта Барбара, — неодобрительно произ­нес он.

— Не хочу мыть полы, — ответил я уныло. — Не хочу и не буду мыть. Я приехал учиться, а не работать.

— В уставе ордена сказано: „Вы должны будете переси­лить свой разум, направить свои помыслы на то, чтобы по своей доброй воле не допустить те из них, которые не будут соответствовать избранному призванию. Необходимо при­гвоздить к кресту Христову и свободную волю, дабы с этого самого времени не употреблять ее по своему усмотрению. Ибо всю свою жизнь вы должны будете лишь почтительно повиноваться". Значит, придется преодолеть себя и подчи­ниться уставу, - и обратился к Ромасу: - Помоги своему приятелю. Вдвоем будет веселее.

Юодейкис посмотрел на меня своими добрыми глаза­ми, вроде как бы сочувствуя. Он взял тряпку и стал про­тирать пол. Немного погодя вложил тряпку в мои руки и сказал:

— Попробуй! Это совсем не тяжело...

Я нехотя взял ветошь, наклонился и, пересилив себя, стал протирать пол.

— А мы были в комнате святого Боско - в музее, — похвастал Ромас. — И в базилике были. Видели святые мощи.

Я внимательно слушал, но старался не показать, что мне это интересно.

— Экая невидаль — музей, — обронил я. — В Каунасе я по­бывал в нескольких. В одном показывали зверей, а другой был военный.

Закончив работу, мы вышли во двор. Ребята играли в футбол. Я не хотел присоединяться к ним, поэтому стал в сторонке и только наблюдал. Но вот ко мне подбежал мо­нах, руководивший игрой, и подал мяч. Я незаметно втянулся в игру, и обида постепенно прошла. Когда мы кончили играть, я подошел к Ромасу и попросил:

— Отведи меня в комнату святого и в базилику...

— А если зайдет наставник?

— Сейчас же свободный час. Мы быстренько.

— Тогда бежим!

И мы припустили по узким улочкам. Преодолев ряд гале­рей, мы увидели здание редакции газеты „Салезианские но­вости", на которое нам указали, когда мы ехали с вокзала. Войдя на лестничную площадку, мы мигом поднялись на тре­тий этаж, но двери музея были закрыты. Я наклонился и при­ник к замочной скважине. В комнате стоял простой письмен­ный стол, пара стульев, на стене висело несколько фотогра­фий. В углу узенькая кровать, а над нею книжная полка. Я больше ничего не мог рассмотреть. Никакого впечатления!

Кажется все так скромно, просто. А какой монастырь создал! Со всего света собираются сюда юноши. Из этих стен вышло столько священников, миссионеров, епископов и даже кардиналов.

Мы сошли вниз и направились к базилике. Рядом с ней стоял бронзовый памятник святому Боско. И здесь, как и на картинах, святого окружали дети бедняков, которых он благословлял.

Базилика показалась мне громадной. Рядом с ней я по­чувствовал себя таким маленьким, ничтожным 'и думал о том, какой же бог всемогущий.

Двери были приоткрыты, и мы вошли в храм. Он был пронизан светом различных оттенков, струящимся сквозь цветные оконные витражи. Высоко, к самому своду, уходили мраморные колонны, сверкала позолота алтарей. В храме было множество картин и статуй, изображающих святых. На некоторых из них висели маленькие серебряные и позоло­ченные сердечки, руки, ноги. Это были, как я впоследствии узнал, дары святому в благодарность за совершенное им чу­десное исцеление. Значит, базилика была не только зданием, где возносились молитвы, но и местом, где совершались чудеса.

Один из алтарей украшало громадное изображение свя­того Боско. Под ним стоял застекленный саркофаг, внутри которого находилось тело святого. Вздрогнув, я застыл по­раженный. Я никогда раньше не видел мощей.

— Ведь Боско давным-давно умер. Разве это он? — усом­нился я.

— Наставник говорил, что он умер сорок лет назад.

— И за это время тело не сгнило? — продолжал я удив­ляться.

— Потому что он святой. Наставник говорил, что если мы станем такими же честными, обратим многочисленных языч­ников в христианство, то заслужим такую же славу.

— А там, гляди, второй гроб. Кто в нем похоронен?..

— Мария Мазарели. Посмотри, если хочешь.

Мы приблизились ко второму саркофагу и сквозь стекло увидели лежащую в гробу монахиню.

— А кем она была? — опять спросил я Ромаса.