Освоение Сибири в XVII веке - [27]
Совершенно очевидны две истины:' без работы, проделанной землепроходцами, не было бы и замечательных результатов Великой Северной и других экспедиций XVIII столетия; накопленные в XVII в. сведения стали фундаментом всего последующего знания о Сибири. И нам остается лишь повторить за С. В. Бахрушиным, что «если бы не мужество и упорство русских промышленников и служилых людей, громадное пространство… оставалось бы еще на долгое время так же недоступно для науки, как были закрыты для нее до XIX в. истоки Нила в Центральной Африке».
XVII век с полным правом может быть отнесен к эпохе великих русских географических открытий.
«ГОРОДОВОЕ ДЕЛО»
Присоединение сибирских земель к России шло одновременно с их хозяйственным освоением. Это были две стороны одного и того же процесса превращения Сибири в неотъемлемую часть Русского государства.
По сравнению с историей географических открытий, хозяйственное освоение сибирских просторов выглядит, может быть, более скромно. Оно менее насыщено яркими, запоминающимися событиями, а потому и менее известно. Это, однако, не должно умалять ни важности, ни величия трудового подвига освоения, представляющего собой закономерный этап сибирской истории, выросший из предыдущего, тесно связанный с ним, но самый продолжительный. Видоизменяясь, он длится и по сей день, является частью нескончаемого процесса преобразования природы человеком и* по выражению советского писателя И. М. Забелина, относится «к самой главной и светлой стороне человеческой деятельности». «Путешественники-первооткрыватели, — пишет он далее в своей книге «Встречи, которых не было», — для того и прокладывали дороги в неизвестное, чтобы следом за ними пришли… люди с топорами и лопатами, пришли преобразователи… Хочется верить, что, наряду с книгой по истории географических открытий, будет написана еще одна, не менее интересная книга — история географических преобразований, история освоения земель, открытых путешественниками и мореплавателями».
Такая книга пока не написана. Но условия и возможности для ее написания уже есть. Учеными к сегодняшнему дню выявлен, проанализирован и, как говорят, введен в научный оборот (т. е. опубликован) огромный материал о трудовом подвиге русских людей в Сибири. На основе этого материала можно создать не одну книгу. Мы бегло коснемся его и остановимся лишь на основных направлениях хозяйственной деятельности русского человека на севере Азии в XVII столетии.
На начальной стадии освоения Сибири русские переселенцы оседали на жительство в построенных первопроходцами «городах» и «острогах». Это были небольшие, разбросанные на большом расстоянии друг от друга укрепленные селения, которые постепенно разрастались и преображались. Из них со временем выделялись, как бы отпочковывались, новые населенные пункты, временные и постоянные. Стук топора — это первое, чем возвещал русский человек о своем поселении в любом уголке Сибири, а свежий бревенчатый сруб на берегу пустынной реки уже наглядно и неоспоримо свидетельствовал о начале совершенно нового этапа освоения этих земель. Город как общественное явление на большей части сибирской территории впервые возник лишь в ходе русской колонизации. К ее началу Сибирь знала только крепости-убежища.
В таежной зоне города нередко вырастали из зимовий — временных прибежищ служилых и промышленных людей. Строились зимовья нескольких типов. Простейшее — «зимовье по-промышленному» — представляло собой «курную» (с печью без трубы) «избу с сенцы» без всякого «острожного заводу», с плоской крышей и маленькими окнами. Однако более распространенными являлись зимовья усложненной конструкции — с «нагороднями», когда продолженный выше перекрытия сруб поднимался над плоской крышей на 1–1,2 м. Он образовывал на ней подобие стен, в результате чего зимовье приобретало вид одиноко стоящей крепостной башни. Многие зимовья имели тыновую ограду с прорезями для стрельбы — бойницами, и такое поселение приобретало вид небольшого острожка.
Остроги тоже бывали разные. Общим правилом являлись стены из вертикально поставленных бревен. Стена, однако, могла быть «стоячей» и «косой» (с наклоном внутрь укрепления), с помостом для «верхнего боя» и без него, врытой в землю или поставленной (с опорой на специальные подставки — «козлы») непосредственно на грунт, как это чаще всего бывало у «косых острожков», которые обычно предпочитали строить в районах вечной мерзлоты. Стены бывали высокими (до 6 м) и сравнительно низкими (2–4 м). Сильно отличались остроги друг от друга по количеству и форме башен.
Если башен было больше четырех, то укрепление могло уже называться «городом». Однако главное отличие «города» от «острога» в начальный период освоения Сибири заключалось в другом — в особенностях конструкции стен. «Город» должен был иметь более прочные, «рубленые» стены — чаще всего «городни», т. е. соединенные друг с другом и башнями срубы прямоугольной формы (получалась как бы непрерывная цепь бревенчатых изб, образующих крепостную стену).
Правда, в названии селения большое значение имела сила традиции, привычка, и нередко возникшие на базе небольших крепостей города именовали до самого конца XVII в. «острогами», несмотря на большое количество башен и рубленые стены.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Джон Нейхардт (1881–1973) — американский поэт и писатель, автор множества книг о коренных жителях Америки — индейцах.В 1930 году Нейхардт встретился с шаманом по имени Черный Лось. Черный Лось, будучи уже почти слепым, все же согласился подробно рассказать об удивительных визионерских эпизодах, которые преобразили его жизнь.Нейхардт был белым человеком, но ему повезло: индейцы сиу-оглала приняли его в свое племя и согласились, чтобы он стал своего рода посредником, передающим видения Черного Лося другим народам.
Аннотация от автораЭто только кажется, что на работе мы одни, а дома совершенно другие. То, чем мы занимаемся целыми днями — меняет нас кардинально, и самое страшное — незаметно.Работа в «желтой» прессе — не исключение. Сначала ты привыкаешь к цинизму и пошлости, потом они начинают выгрызать душу и мозг. И сколько бы ты не оправдывал себя тем что это бизнес, и ты просто зарабатываешь деньги, — все вранье и обман. Только чтобы понять это — тоже нужны и время, и мужество.Моя книжка — об этом. Пять лет руководить самой скандальной в стране газетой было интересно, но и страшно: на моих глазах некоторые коллеги превращались в неопознанных зверушек, и даже монстров, но большинство не выдерживали — уходили.
Эта книга воссоздает образ великого патриота России, выдающегося полководца, политика и общественного деятеля Михаила Дмитриевича Скобелева. На основе многолетнего изучения документов, исторической литературы автор выстраивает свою оригинальную концепцию личности легендарного «белого генерала».Научно достоверная по информации и в то же время лишенная «ученой» сухости изложения, книга В.Масальского станет прекрасным подарком всем, кто хочет знать историю своего Отечества.
В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И.
Встретив незнакомый термин или желая детально разобраться в сути дела, обращайтесь за разъяснениями в сетевую энциклопедию токарного дела.Б.Ф. Данилов, «Рабочие умельцы»Б.Ф. Данилов, «Алмазы и люди».