Освобожденный Эдем - [7]

В любом случае, инновационный процесс является обязательным условием выживания цивилизации. Разные исторические периоды, разные целостности отличаются друг от друга именно инноватикой. Принципиальная новизна — это критерий, позволяющий выделять главное, оперировать сущностями истории, выстраивая универсальную механику бытия.

Кратко охарактеризуем с этой точки зрения известные нам цивилизационные статусы.[2]

В архаической фазе основными формами экономической жизни являются собирательство и охота, то есть, стратегический пищевой ресурс добывается обычными для животного мира методами и средствами. Вместе с тем, человек разумный занимает здесь уникальную экологическую нишу «дневного хищника». Это означает, что в связи с некоторыми его физиологическими особенностями, он имеет возможность охотится в светлое время суток. Тем самым он имеет преимущество перед другими крупными хищниками, ведущими в основном ночной образ жизни.

Однако механизм распределения пищи носит в архаической фазе носит уже не животный, а социальный характер. Не случайно некоторые ученые определяют человека разумного именно как единственный биологический вид, представители которого способны делиться добычей. Охотники, образовавшие к этому времени особую профессиональную группу, кормят все племя, по-видимому, без заметных привилегий для «кровных родственников». Это дает возможность не только поддерживать простое существование социума (то есть, «оплачивать» его атрибутивные функции — познание, обучение, управление), но и совершенствовать имеющиеся хозяйственные механизмы. Постепенно охота — сугубо животный способ обеспечения жизни — становится лишь вершиной общественного экономического айсберга. В распоряжение первобытных людей поступают все более и более совершенные орудия труда — с этой точки зрения «кровью» архаической присваивающей экономики являются обработанные кремни. Усложняются способы охоты и способы управления ею, деятельность охотников получает особую «магическую» поддержку. А это, в свою очередь, приводит к первичному зарождению религии и искусства.

Меняется место человека и в трофической пирамиде. Как субъект охоты он еще остается животным, подверженным всем рискам такого образа жизни, но он уже перестает быть пассивным объектом ее и это принципиально меняет его отношение к миру. Социальная система, даже в самом начальном виде «первобытного стада», реагирует на любую агрессию практически как единое целое, а такое «целое» оказывается хищникам не по зубам. В результате в архаической фазе человек выпадает почти из всех пищевых цепей: он перестает рассматриваться как значимый пищевой ресурс даже наиболее крупными хищниками. Более того, со временем эти хищники сами оказываются объектом охоты первобытных людей.

Иными словами, в этот период человек совершает восхождение на вершину трофической пирамиды. Он превращает все компоненты текущей экосистемы в свой пищевой ресурс и из «дневного хищника» превращается в «хищника абсолютного». Такие «хищники», например зоопланктон, стрекозы, плотоядные динозавры, способны «проедать» экосистему насквозь, разрушая ее или, по крайней мере, выводя из состояния равновесия⁹.

Демографическая статистика архаической фазы в небольших временных интервалах имеет колебательную природу, характерную в основном для видов — компонентов стабильных экосистем. Если же усреднить динамику по временам порядка нескольких тысячелетий, то обнаруживается чрезвычайно медленный, но стабильный линейный рост: в природе такие решения демографических уравнений встречаются, однако как очень редкое исключение.

Характерные скорости перемещений (людей, материальных объектов, информации) соответствуют в архаическую эпоху скорости идущего человека. То есть, они составляют около 30 км в сутки. Характерные энергии производства определяются теплотой сгорания дерева.

Архаическая трансценденция была представлена анимизмом, верой в потусторонний мир, населенный духами, управляющими всеми явлениями материального мира. Повлиять на духов можно было с помощью магии, поэтому вся реальность архаической фазы была магической: для каждого явления существовала своя причина, которая никак не соотносилась с другими. Безраздельно господствовало коллективное сознание: человек не осознавал своего индивидуального бытия; изгнание из социальной общности было хуже, чем смерть, которая воспринималась лишь как естественный переход в «мир предков». Соответственно господствовала коллективная собственность и коллективный способ распределения общественного продукта: каждый член племени имел право на свою долю уже в силу самой принадлежности к данной организованности. Выражением той же коллективной формы сознания являлся промискуитет и относительная племенная общность потомства.

Фактически, в течение всей архаической фазы человек лишь выделяется из природного мира, порождая в результате этого выделения искусственную среду, которая позже предстанет в качестве цивилизации.

В аграрной фазе развития, переход к которой можно датировать примерно 9–7 тысячелетиями до нашей эры, основные системы хозяйствования претерпевают принципиальные изменения. Здесь наряду с охотой и собирательством уже развиваются земледелие и скотоводство, то есть экономика из присваивающей становится