Освобождение Калинина - [31]
«Тридцатьчетверка» была под огнём эвакуирована в тыл и через сутки восстановлена силами экипажа[170].
Судя по всему, в бою за Федосово участвовали и лёгкие танки, так как в тот день погибли радист Т-34 сержант И. И. Мокрый и механик-водитель Т-60 сержант Кравецкий[171]. К 10:00 деревня была занята советскими подразделениями, при этом оборонявший её 3-й батальон 252-го пи 110-й ид понёс существенные потери, включавшие в себя, например, гибель командира 11-й роты обер-лейтенанта Фара (Obit. Fahr).
Однако немцы не смирились с утратой столь важного опорного пункта, означавшей для подразделений 110-й ид потерю локтевой связи с правым соседом, 86-й ид. Командир 252-го пехотного полка подполковник фон Бюлов (Obstlt. v. Bulow) организовал контратаку, в которую был брошен находившийся ранее в резерве 1-й батальон при поддержке штурмовых орудий[172] (в советских документах фигурируют аж 10 «танков» при верной оценке численности пехоты в один батальон). В результате этой контратаки частям вермахта вновь удалось захватить Федосово, правда, и на этот раз ценой существенных потерь, среди которых был как минимум один убитый офицер (Lt. Lange).
940-й сп к исходу дня был отброшен на линию железной дороги. При этом командование дивизии, памятуя об опыте 250-й сд, отреагировало на неудачу крайне жестко. Командир отошедшего из Федосово батальона старший лейтенант Бодин был расстрелян уже на следующий день. Другого комбата, старшего лейтенанта Прянишникова, подобная участь не постигла лишь благодаря ходатайству командира полка[173].
Наступавший левее 950-й стрелковый полк весь день бился с гарнизоном немецкого опорного пункта в Кузьминском, чередуя атаки с обходами, и к 21:30 отчитался об освобождении данного населенного пункта при поддержке батальона 945-го сп[174].
Однако, как выяснилось позже, советские подразделения заняли лишь около половины деревни. За ложный доклад об освобождении населенного пункта и «невыполнение приказа» командир 950-го сп капитан Семенов был расстрелян 10 декабря[175].
Необходимо отметить, что командование и штаб дивизии вовсе не отсиживались в тылу, подгоняя своих подчиненных по телефону. Действия подразделений 950-го и 945-го полков 8–9 декабря лично координировал заместитель комдива полковник Александр Степанович Леута, который погиб в бою за Кузьминское в один из этих дней.
Возможно, именно гибель помощника комдива на фоне отхода и недобросовестного заполнения отчетности сразу в нескольких подразделениях вызвали столь гневную реакцию руководства соединения. Кроме того, следует учитывать общую установку командования 31-й армии, недвусмысленно озвученную в приказе по итогам разбирательства в частях 250-й сд. В случае повторения случившегося (а 262-я сд вряд ли принципиально отличалась в этом плане от дивизии Степаненко, сочетая в себе все достоинства и недостатки советской пехоты начального периода войны) командование и штаб ещё одной дивизии могли не отделаться строгим внушением или выговором.
Таким образом, к вечеру 9 декабря линия фронта в полосе наступления дивизии полковника М.С. Терещенко к концу дня несколько выровнялась, однако о продолжении наступления на Старый Погост и Труново речи уже не шло. При этом комдив чётко осознавал, что возможности использовать в качестве ударной силы танки 143-го батальона (за исключением, в лучшем случае, нескольких Т-60) у его частей уже не будет. Танкисты уходили в полосу соседней 119-й сд.
На левом фланге 31-й армии, в полосе наступления 5-й сд после подчинения её командиру 916-го стрелкового полка 250-й сд дела 9 декабря пошли несколько быстрее, чем в предыдущие дни. Уже к 14:00 336-й сп занял Старое и Новое Семеновское, а 190-й сп при поддержке 142-го сп – Старую Ведерню. К исходу дня подразделения 336-го стрелкового полка уже находились в 300 метрах севернее Смолино, а 142-й полк после неудачных атак в направлении Воскресенского перешел к обороне[176].
Отход частей 86-й пд сразу из нескольких населённых пунктов в течение одного дня был вполне объясним. Из-за наступления войск 30-й армии Западного фронта на позиции 3-й танковой группы в лице 36-й моторизованной пехотной дивизии 86-я пд оказалась, что называется, «между двух огней», да ещё и с обширной болотистой местностью у себя в тылу. В связи с этим выравнивание линии фронта по шоссе Москва – Калинин выглядело логичным шагом.
К западу от Калинина снова без перемен
После провала очередной попытки соединений 29-й армии прорвать немецкую оборону в районе Мигалово, Калинин штаб фронта снова напомнил подчиненным И.И. Масленникова о том, что против них сражается далеко не самый сильный проивник. В ходе переговоров с представителями штаба армии А. А. Кацнельсон заявил:
«По имеющимся у нас данным (показания пленных) противник снимает с вашего фронта людей и направляет против Юшкевича. Сегодня в районе Колесникове захвачен пленный, принадлежащий 252 пп 110 ид. Этот полк, как вам известно, находился во втором эшелоне в районе Борки, Гильнево. По показаниям пленного второго батальона 336 полка в ротах остались по 15–20 человек… Противник выводит свою артиллерию из Калинин. Это свидетельствует, что силы противника перед вашим фронтом исключительно незначительны. Противник, прикрываясь перед вашим фронтом слабыми частями, значительно уступающим по силе вашим частям, задерживает ваше наступление»
10 октября 1941 г. 3-я танковая группа вермахта и 9-я полевая армия, стремясь окружить войска правого крыла Западного фронта Красной Армии и выйти в тыл Северо-Западного фронта, начали наступление на Калинин. 17 октября 1941 г. немецкие войска заняли Калинин. Несмотря на то что сражение за Калинин являлось составной частью Калининской оборонительной операции, применительно к самим боям за город слово «оборонительные» можно использовать лишь отчасти. Фактически в ходе этого сражения произошло длительное увязание немецких подвижных соединений в кровопролитных боях.
Самые передовые западные страны капиталистической формации, которые обязаны согласно всем догмам демонстрировать господство "свободного труда", применяли рабский и принудительный труд (используемый с помощью прямого насилия или предварительного полного ограбления) в решающих количествах.
Докторскую диссертацiю лекаря Василiя Павловича Никитенко подъ заглавiемъ: "Дѣтская смертность въ Европейской Россiи за 1893–1896 годъ" печатать разрѣшается съ тѣмъ, чтобы по отпечатанiи было представлено въ Конференцiю ИМПЕРАТОРСКОЙ Военно-Медицинской Академiи 500 экземпляровъ ея (125 экз. въ Канцелярiю, 375 въ Академическую библiотеку) и 300 отдѣльныхъ оттисковъ краткаго резюмэ (выводовъ). С.-Петербургъ, Февраля 17 дня, 1901 года. Ученый Секретарь, Профессоръ А. Дiанинъ.
Книга является переработанной и дополненной версией кандидатской диссертации на тему «Анализ мифологической составляющей восточнославянского язычества», которая была защищена автором в 2008 году в Нижегородском государственном педагогическом университете. В книге рассматривается вопрос о сущности такого сложного явления, как восточнославянское язычество, намечаются возможные направления его изучения на современном этапе развития науки, делается попытка реконструкции представлений восточных славян о солярных божествах. Книга делится на два взаимосвязанных блока: теоретико-методологический и историко-этнографический.
В конце XIX века правительство Российской империи занималось организацией важной для мусульман религиозной практики – паломничества к святым местам, хаджа. Таким образом власть старалась взять под контроль мусульманское население России, интегрировать его в имперское пространство, а также расширить свое влияние в соседних странах. В 1920-е годы советская власть восстановила имперскую инфраструктуру хаджа. Хотя с усилением ксенофобских тенденций в 1930-х хадж был свернут, влияние СССР на Ближнем Востоке во многом опиралось на остатки прежней инфраструктуры.
Утраченное время. Как начиналась вторая мировая война. Сокращенный перевод с английского Е. Федотова с предисл. П. Деревянко и под редакцией О. Ржешевского. М., Воениздат, 1972 г. В книге известного английского историка подробно анализируются события предвоенного периода. На основании архивных документов, мемуаров видных государственных и политических деятелей, а также материалов судебных процессов над военными преступниками автор убедительно вскрывает махинации правящих кругов западных держав, стремившихся любой ценой направить гитлеровскую агрессию против СССР. Автор разоблачает многие версии реакционной историографии, фальсифицирующей причины возникновения второй мировой войны.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
За двадцать лет, прошедших с первого издания суворовского «Ледокола», этот псевдоним стал главным военно-историческим «брендом» и «символом веры» «либеральной общественности» — сколько бы историки-«антирезунисты» ни разоблачали Виктора Суворова как провокатора на службе заклятых врагов России, сколько бы ни ловили его на вопиющих ошибках, передергиваниях и подтасовках фактов, в ответ слышишь: мол, это всё частности и тонкости, но в главном-то Суворов прав!Эта книга не разменивается на частности, не копается в мелочах, не занимается утомительными подсчетами солдатских сапог и заклепок на броне — а выбивает центральную опору суворовской лжи, поражает «Ледокол» ниже ватерлинии и отправляет его на свалку истории.
В 1941 году был лишь один фронт, где «сталинские соколы» избежали разгрома, – советское Заполярье. Только здесь Люфтваффе не удалось захватить полное господство в воздухе. Только здесь наши летчики не уступали гитлеровцам тактически, с первых дней войны начав летать парами истребителей вместо неэффективных троек. Только здесь наши боевые потери были всего в полтора раза выше вражеских, несмотря на внезапность нападения и подавляющее превосходство немецкого авиапрома. Если бы советские ВВС везде дрались так, как на Севере, самолеты у Гитлера закончились бы уже в 1941 году! Эта книга, основанная на эксклюзивных архивных материалах, публикуемых впервые, не только день за днем восстанавливает хронику воздушных сражений в Заполярье, но и отвечает на главный вопрос: почему война здесь так разительно отличалась от боевых действий авиации на других фронтах.
Три бестселлера одним томом!Вся правда о самых опасных фронтовых профессиях — танкистах, летчиках — истребителях и штурмовиках, — о тех, кто платил за победы самую высокую цену и погибал самой страшной смертью, зачастую сгорая заживо. Взгляните на Великую Отечественную из кабины «яков» и «лавочкиных», через прицел «тридцатьчетверки» и бронестекло Ил-2. Узнайте, сколько минут живет в бою Т-34 и каково это — воевать «до последнего танка» (остатки личного состава выводили в тыл лишь после потери всей бронетехники); как замирает сердце истребителя после команды «Прикрой, атакую!» и темнеет в глазах от перегрузки на выходе из атаки; сколько килограмм теряет летчик в боевом вылете, какой мат стоял в эфире во время «собачьей свалки» и какой кровью заплачено за каждую победную звездочку на фюзеляже.
Произошедшее под Москвой за несколько недель с конца октября до 5 декабря 1941 г. трудно назвать иначе как чудом. После страшной катастрофы под Вязьмой и Брянском, поглотившей более 600 тыс. человек войск двух фронтов, Красная Армия сумела восстановить фронт, остановить натиск немцев на столицу, а позже и перейти в контрнаступление. В новой книге А. В. Исаева «чуду» придаются контуры рациональности. С опорой на советские и немецкие документы восстанавливается последовательность событий, позволившая советскому государству устоять на краю пропасти.