Островитянин - [17]

— И если рана не причиняет тебе чрезмерных страданий, то расскажи нам, как все это произошло, — попросила Лерисса.

Услышав подобную просьбу, юноша не мог и подумать о том, чтобы отказаться. Воинская гордость не позволяла Гейлу признать что болезненная — а, возможно, даже смертельная рана — способна помешать ему вести разговор или заставить голос прерываться. Стараясь быть как можно более кратким молодой воин описал события прошедшей ночи. Он объяснил, каким образом сумел определить, где скрывается длинношей. Гейл чувствовал себя смущенным. Ему казалось недостойным мужчины хвастаться, ведь в схватке участвовало не мало воинов, все они наравне подвергались опасности, и ни кто не попытался уклониться от драки, чтобы спасти свою жизнь. Свой рассказ Гейл завершил на том, как он свалился от удара длинношея и заявил, что после этого почти ничего не мог разглядеть. Но на самом деле юноша не хотел упоминать о малодушии Гассема.

Женщин его рассказ привел в восторг, и они поспешили обратно к стаду, чтобы поделиться с измученными тяжелой работой подругами новыми подробностями ночного происшествия. Гейла пробил озноб. Тейто Мол вернулся к нему лишь на рассвете, когда розовая полоска уже появилась над восточным горизонтом. Старик дал юноше выпить какой-то отвар, а затем занялся его бедром.

— Тебе повезло, Гейл, легко отделался, — заявил он. — Видишь, раны идут вдоль мышцы. Пройди они поперек, и ты бы остался на всю жизнь калекой. — С этими словами старик присыпал раны порошком из трав, и на Гейла накатила новая волна боли. Рядом стояли два старших воина, наблюдавших за действиями Говорящего с Духами.

— Красивые у тебя раны, паренек, — заявил один из них. — Если выживешь, то шрамы будут просто отменными. А уж если обвести их красной краской, так вообще глаз не оторвешь. Это ничем не хуже шрамов от настоящего боя.

— А мне кажется, что синий цвет на ноге будет смотреться лучше, — возразил его товарищ.

Почему бы вам самим не пойти и не заработать пару отличных шрамов, поохотившись на длинношея, — предложил им Тейто Мол.

— Уверен, он давным-давно издох, — возразил первый. — А если и нет, то давным-давно сбежал отсюда подальше. И тем более, если мы его убьем, то нарушим табу.

Шаман с раздражением покосился на него.

— Не болтайте чепухи, — проворчал он. — Даже если сейчас зверь очень далеко, он представляет опасность и для кагг, и для людей, а время отела еще не закончилось.

Воины, смущенные строгой отповедью, сочли за лучшее удалиться.

— Каждый глупец уверен, будто все на свете знает о запретах и обрядовых табу, — пробурчал старик. — Занимались бы лучше своим делом, а толкование законов предоставили мне.

Приложив к ранам Гейла комки паутины, Тейто Мол осторожно перевязал ногу холщовой тканью, а сверху примотал полоски тонкой кожи.

— Повязку нельзя делать плотной, — пояснил он. — Можешь еще ослабить ее, если нога начнет распухать, и смотри, чтобы под повязку не могли забраться мухи. Ни в коем случае нельзя позволять им коснуться открытой раны: ведь на крыльях мух живут болезнетворные духи.

Когда рассвело, то мужчины собрались продолжить охоту на длинношея. Им на помощь подоспел и старый охотник из соседней деревни. Пока он разглядывал место схватки, воины беседовали между собой, а к Гейлу подошел Люо, искренне сокрушавшийся тем, что пропустил самое интересное.

— Так я и знал: все, кроме меня, добыли славу! Нет в мире справедливости! А ты еще умудрился заполучить такие великолепные раны!

— Если хочешь, я с удовольствием уступлю их тебе, — возразил на это Гейл.

Данут подошел к ним поближе.

— Я так и знал, что ты найдешь ловкий способ, чтобы увильнуть от обязанностей сторожить кагг. Успеешь отдохнуть на славу, пока закончится отел, а мне придется работать за двоих.

— И не только работать. Кроме того, тебе придется помогать мне умываться и менять одежду, — засмеялся Гейл. Затем он обернулся к Ребье. — Я видел, как ты проткнул этой твари бок. Как ты думаешь, мог ли этот удар оказаться смертельным?

Ребья покачал головой.

— У этого чудища ребра крепкие что твоя бронза. Вот, посмотри… — Юноша протянул свое копье Гейлу — наконечник был заметно погнут. — То же самое и у остальных. Никто не рискнет утверждать, что своим ударом мог нанести зверю серьезную рану. Так, все больше царапины…

— И не забывайте о том, что эти животные обладают немалой магической силой, — заметил Тейто Мол, укладывая в мешок лекарственные снадобья.

По знаку Минды часть воинов поспешили присоединиться к отряду охотников, остальные оставались охранять стадо. Гейл пребывал в полузабытьи. Он то проваливался в темноту, то вновь приходил в сознание. Однако, когда днем мужчины вернулись, юноша уже чувствовал себя гораздо лучше. А вот охотникам, похоже, не сопутствовала удача.

— Неужто ты еще жив? — воскликнул Ребья, завидев Гейла.

— Неужели вы не нашли зверя? — в свою очередь поинтересовался раненый.

— Разумеется, нашли, — вздохнул Люо. — Но впереди нас шли старшие воины. Они так и не рискнули напасть на него.

— Хотя тварь выглядела ослабевшей, — заметил Пенду, — совсем не то, что ночью. И все равно старшие не стали подходить ближе. Похоже, они все же не решаются нарушить табу, что бы там им не твердил Говорящий с Духами.