Острова в океане - [93]

– Сколько времени ты пробыл под водой?

– Не знаю. Знаю только, что я очень долго лежал между бревнами, отдыхая, прежде чем решился действовать дальше.

– Этот рассказ мне нравится. Но после него меня будут мучить кошмары. Расскажи мне что-нибудь веселое, Том.

– Хорошо, – сказал он. – Дай подумать.

– Нет. Рассказывай сразу, не задумывайся.

– Хорошо, – сказал Томас Хадсон. – Когда Том-младший был еще совсем маленький…

– Que muchacho mas guapo![48] – перебила его Умница Лил. – Que noticias tienes de el?[49]

– Muy buenas[50].

– Me alegro[51], – сказала Умница Лил, и при мысли о Томе-младшем, о летчике, глаза у нее наполнились слезами. – Sierapre tengo su fotografia en uniforme con el sagrado corazon de Jesus arriba de la fotografia y al lado la virgen del Cobre.[52]

– Ты свято веришь в богоматерь дель Кобре?

– Верю. Слепо верю.

– Вот и продолжай верить.

– Она денно и нощно заботится о Томе.

– Прекрасно, – сказал Томас Хадсон. – Серафин, еще одну двойную порцию, пожалуйста. Ну, так хочешь слушать веселую историю?

– Да, пожалуйста, – сказала Умница Лил. – Прошу тебя, расскажи что-нибудь веселое. А то мне опять стало грустно.

– Это веселая история, – сказал Томас Хадсон. – Когда мы в первый раз поехали с Томом в Европу, ему исполнилось всего три месяца, а пароходишко был древний, маленький, тихоходный, и море большей частью было бурное. На пароходе пахло трюмной водой и машинным маслом, и медью иллюминаторов, покрытых смазкой, и lavabos[53], и дезинфекцией – большими розовыми лепешками, которые клали в писсуары…

– Pues[54], что-то не очень весело.

– Si, mujer[55]. Ни черта ты не понимаешь. Это веселая история, очень веселая. Так, продолжаю. Кроме того, на нашем пароходе пахло ванными, и ты должен был мыться в определенные часы, а не помоешься, тогда стюард при ванной будет презирать тебя; пахло горячей соленой водой, льющейся из медных кранов в кабине, и мокрой деревянной решеткой на полу, и накрахмаленной курткой стюарда. Кроме того, там пахло дешевой английской стряпней, что способна испортить человеку настроение, и потухшими окурками сигарет «Вудбайнз», «Плейерс» и «Голд флейкс» в курительной комнате и всюду, где их ни бросят. Там не было ни одного приятного запаха, а ты ведь знаешь, что от англичан – и от мужчин и от женщин – идет специфический дух, они сами его чувствуют, как негры чувствуют наш запах, и поэтому им надо очень часто мыться. От коровы, когда она дыхнет на тебя, пахнет сладко, а вот от англичан – нет. И курение им не помогает, трубка может только добавить кое-что к их запаху. Правда, твид у них пахнет хорошо, и кожаная обувь, и седельное снаряжение тоже хорошо пахнет. Но на пароходе седельного снаряжения не бывает, а твид пропитан вонью потухшей трубки. Единственный приятный запах на этом пароходе можно было почувствовать, уткнувшись носом в высокий стакан с сухим искристым девонским сидром. Сидр пах замечательно, и я утыкался в него носом по мере своих возможностей. Иногда даже превышая их.

– Pues. Вот это уже немножко повеселее.

– А сейчас пойдет самое веселое. Наша каюта была расположена низко – чуть выше уровня воды, так что иллюминатор приходилось держать закрытым. В него было видно, как вода мчится мимо и какой плотной зеленой стеной кидается она на стекло. Мы связали наши кофры и чемоданы и устроили из них заграждение у койки, чтобы Том не падал, а когда приходили проверить его, он каждый раз встречал нас смехом, если, конечно, не спал.

– Трехмесячный и уже смеялся?

– Он всегда смеялся. Я не помню, чтобы Том когда-нибудь плакал в младенчестве.

– Que muchacho mas lindo y mas guapo![56]

– Да, – сказал Томас Хадсон. – Рассказать тебе еще одну веселую историю о нем?

– Почему ты разошелся с его очаровательной матерью?

– Вышло такое странное стечение обстоятельств. Ну так как, хочешь еще одну веселую историю?

– Да. Только чтобы в ней было поменьше запахов.

– Вот этот замороженный дайкири, так хорошо взбитый, похож на волну, когда нос парохода, делающего по тридцать узлов, вспарывает ее и она разваливается на две стороны. А что, если б замороженный дайкири еще и фосфоресцировал?

– Добавь в него фосфора. Только, по-моему, это будет вредно. У нас на Кубе бывает, что люди совершают самоубийство, наевшись спичечных фосфорных головок.

– И выпив tinte rapido. А что это такое «быстрые чернила»?

– Это такая жидкость, ею красят обувь в черный цвет. Но девушки – те, кому не повезло в любви или кого обманули женихи, сделав с ними нехорошее и так и не женившись на них, чаще всего обливаются спиртом и поджигают себя. Это классический способ самоубийства.

– Да, знаю, – сказал Томас Хадсон. – Auto da fe.

– Это уж наверняка, – сказала Умница Лил. – При этом не выживешь. Вся голова в ожогах, и обычно ожоги и по всему телу. Быстрые чернила – это чаще всего просто красивый жест. Йод au fond[57] тоже чаще всего красивый жест.

– О чем это вы, упыри, тут болтаете? – спросил бармен Серафин.

– О самоубийствах.

– Hay mucho[58], – сказал Серафин. – Особенно среди бедного люда. Я не припомню, чтобы кто-нибудь из богатых кубинцев кончал с собой. А ты?

– А я помню, – сказала Умница Лил. – Было несколько таких случаев. И все хорошие люди.