Острова в океане - [110]

.

Он слышал рев волн, разбивавшихся о риф, и думал: хорошо бы написать это. Он лежал и смотрел в небо, где ничего не было, кроме восточного ветра, а четыре пули покоились у него в застегнутом кармашке для мелочи. Он знал, что в них весь оставшийся смысл его жизни, но сейчас не хотел думать об этом, не хотел давать ход практическим рассуждениям, которых от него ждали. Буду любоваться вот этим куском серого дерева, подумал он. Теперь мы знаем, что противник – вот он и что ему не миновать встречи с нами. А нам не миновать встречи с ним. Но до возвращения Ары и Генри думать об этом нет никакой необходимости. Ара обязательно что-нибудь найдет. Что-нибудь должно обнаружиться, а он малый не промах. Песчаный берег может много наврать, но правда обязательно где-нибудь проступит. Он нащупал пули в кармашке шортов, а потом подтянулся на локтях туда, где песок был суше и даже белее, если только такая белизна поддавалась сравнению, и лег, прислонившись головой к серому топляку, с револьвером между ног.

– И давно ты стал моей девушкой? – сказал он револьверу. – Не отвечай, – сказал он револьверу, – лежи там тихо, смирно, а придет время, ты у меня убьешь кого-нибудь получше этого сухопутного краба.

II

Он лежал, глядя на линию прибоя, и к тому времени, когда Ара и Генри появились на берегу, у него уже почти все было обдумано. Он увидел их, отвел взгляд в сторону и снова стал смотреть на море. Он пытался не думать об этом, пытался ослабить напряжение и не мог. Пока они не подойдут, он будет лежать спокойно, ни о чем таком не думая – только о волнах, разбивающихся о риф. Но времени на это ему не хватило. Они подошли слишком быстро.

– Нашли что-нибудь? – спросил он Ару, который сел под серым топляком. Генри сел рядом с ним.

– Одного нашел. Молодой человек. Убит.

– Факт, немец, – сказал Генри. – В одних шортах, длинноволосый. Блондин, волосы выгоревшие, пегие. Лежит, уткнувшись лицом в песок.

– Его застрелили?

– Да. Выстрелом в поясницу и в затылок, – сказал Ара. – Rematado[111]. Вот пули. Я их отмыл.

– А у меня. – сказал Томас Хадсон, – четыре таких.

– Девятимиллиметровые, от «люгера»? – спросил Генри. – Того же калибра, что и наши.

– Эти, с темными головками от автомата, – сказал Томас Хадсон. – Благодарю вас, доктор, что вы извлекли их.

– Рад стараться, – сказал Ара. – Та, что в шею, прошла навылет, я ее в песке нашел. Вторую Генри вырезал.

– Вырезал, и ничего, – сказал Генри. – На солнце, на ветру он вроде подсох. Нож будто в пирог вошел. Этот совсем другой, но то что-то. Почему его убили, Том?

– Не знаю.

– А как ты думаешь? – спросил Ара. – Зачем они сюда зашли – ремонтироваться?

– Нет. Они свою подлодку бросили.

– Да, правильно, – сказал Ара. – И увели лодки отсюда.

– Но почему же они убили этого матроса? – спросил Генри. – А, может, непонятливый, так ты уж извини, Том. Но ты же знаешь, как мне хочется помочь всем, чем могу, и я так рад, что мы наконец-то вошли с ними в соприкосновение.

– Какое там соприкосновение, – сказал Томас Хадсон. – Один только запашок.

– Но, Том, кто же убил матроса и почему его убили?

– Семейные неурядицы, – сказал Томас Хадсон. – Ты видел когда-нибудь, чтобы человека из добрых чувств убивали выстрелом в позвоночник? А вот в затылок ему выстрелили, чтобы прикончить – это уже из добрых чувств.

– Может, их было двое? – сказал Ара.

– Гильзы ты нашел?

– Нет, – сказал Ара. – Я искал их там, где им бы следовало упасть. Даже если стреляли из пулемета, их бы не выбросило дальше того места, где я искал.

– Тут, наверно, действовал тот же дотошный стервец, который и там подобрал гильзы.

– Куда они могли уйти отсюда? – спросил Ара. – Куда они направились на лодках?

– К югу, конечно, – сказал Томас. – Ты что, не знаешь, что на север им нельзя?

– А мы куда пойдем?

– Я стараюсь разгадать, что у них на уме, – сказал Томас Хадсон. – Только фактов у меня маловато.

– А трупы, а угнанные лодки? – сказал Генри. – Ты все сообразишь, Том.

– Одно нам известно – оружие, а вот где они бросили свою подлодку и сколько их? Смешай все это и добавь, что вчера ночью мы так и не добились связи с Гуантанамо, да подсчитай все островки к югу отсюда плюс то время, которое уйдет у нас на доставку воды на борт. Добавь еще Питерса, и готово – подавай кушанье на стол.

– Все будет хорошо, Том.

– Конечно, – сказал Томас Хадсон. – Хорошо – плохо, это в нашем деле близнецы.

– Но ты не сомневаешься, что мы этих немцев, найдем?

– Ни минуты! – сказал Томас Хадсон. – А теперь пойди крикни Вилли – пусть идет сюда. Антонио надо приниматься за стряпню. Будем есть сегодня тушеных креветок. Ара, даю тебе три часа, наполни водой все бочки. Скажи Антонио, чтобы занялся моторами. Я хочу выйти отсюда засветло. Больше тебе ничего не попалось на острове? Ни свиней, ни птицы?

– Ничего, – ответил Ара. – Они все забрали.

– Ну что ж, придется им поскорее все это скушать. Кормить живность нечем, льда тоже нет. Немцы – народ хитрый, они и черепах в это время года наловят. Я думаю, мы найдем их в Лобосе. Логично предположить, что они придут в Лобос. Скажи Вилли, чтобы он доверху забил ледник ракушками, а воды мы возьмем только до следующего островка.