Лавировать между астероидами оказалось не так легко, как сначала думал Имеретинский. В общем они действительно были далеко рассеяны на огромном пространстве, но иногда аппарат попадал в затруднительное и даже опасное положение, благодаря чрезвычайной быстроте движения своего и самих малых планет. Многие астрономы давно предполагали что существуют двойные астероиды; они находятся так близко один от другого, что не только обращаются вокруг Солнца, но еще и друг около друга. Члены экспедиции на опыте убедились в существовали таких пар. Огибая довольно крупный астероид, около 30 килом. в диаметре, изобретатель не успел вовремя повернуть зеркало и попал между двумя астероидами, которых отделяли всего около 300 километров!
Тут уже сделать ничего нельзя было; судьба экспедиции находилась во власти случая. Путешественники пережили жуткий момент; однако, кончилось благополучно. Пройдя на порядочном расстоянии от первого астероида, аппарат, как молния, промелькнул мимо второго, едва не зацепив за его поверхность. Все облегченно вздохнули, избавившись от неожиданной опасности, а Флигенфенгер даже пошутил со своим всегдашним юмором.
Плавание продолжалось без приключений. 13-го октября поздно вечером аппарат вышел из главного кольца малых планет и вступил в широкую полосу, лишенную их. Все астероиды быстро потонули в лучах Солнца и только одна лишняя яркая звезда осталась на небе. Это крайне удивило астронома; однако, вскоре он увидел, что имеет дело с очень большим астероидом, около которого аппарат пролетит на другой день утром.
— Нам решительно везет, господа, — сказал Добровольский, — справившись в некоторых книгах; недавно мы проходили мимо Весты, единственной из малых планет, имеющих атмосферу; теперь судьба нам посылает навстречу самую крупную из них и раньше всех открытую, Цереру.
Встреча с Церерой была последним важным событием при пересечении кольца астероидов. 16-го октября аппарат прошел последнее значительное скопление их. Тут попадались только мелкие астероиды, устроенные по общему типу каменной глыбы с трещинами и неровностями, но почти всегда правильной, шарообразной формы; отклонения от нее были крайне редки и неясно выражены.
Начиная с 17-го путь перед "Победителем Пространства" лежал совершенно свободным. Самое большое, если раз в сутки вдали пролетал небольшой метеорит, не представлявший особого интереса. Однако, еще целых пять дней несся аппарат по области пространства, которую обыкновенно включают в пояс астероидов. Лишь 21-го октября он вышел за его границу на расстоянии 600 милл. килом. от Солнца. До Юпитера оставалось 177 милл. клм. среди холода и пустоты мирового пространства. За 21 день аппарат пролетел утроенное расстояние от Земли до Солнца. Через 8 дней он должен был спуститься на почву спутника самой величественной из планет. Если только ничто не помешает… Но ничто не могло помешать в свободном пространстве. Впрочем, как знать? Неудачный поворот зеркала мог отклонить путь аппарата от Ганимеда и второй раз оттолкнуть его в бесконечность: и притом оттолкнуть окончательно: дальше, за пределами Юпитера, не было планеты, на которую можно было бы спуститься так, как Сатурн, Уран и Нептун находились с другой стороны Солнца. Ганимед был последней надеждой.
И все-таки, повторим и на этот раз, как знать? Тайны пространства еще далеко не раскрыты. Может быть, оно хранить в себе силу, которая опрокинет все расчеты путешественников. Может быть неведомым путем в положении экспедиции произойдет полная перемена, принеся с собой гибель или спасение.
Завеса будущего непроницаема!
ГЛАВА IX
В глубине солнечной системы
Дни медленно проходили однообразной чередой.
Каждые сутки на 22 милл. килом. приближали аппарат к цели долгого полета. На Земле это составило бы 550 кругосветных путешествий, но в небесном пространстве — один только шаг. Пружина весов Гольцова разогнулась и показывала, что сила солнечного тяготения стала в 25 раз меньше, чем на расстоянии, равном земному, и в 45.000 раз меньше силы тяжести на поверхности Земли. В этих отдаленных областях пространства 1 клгрм. сгибал пружину настолько, на сколько 1,45 грамма на Земле. Аппарат вместе с пассажирами весил всего 60 грамм., т. е. 1/6 фунта. Не удивительно, что путешественники не замечали своего веса.
Вместе с уменьшением силы тяготения Солнца, ослабевали его свет и теплота. Видимый поперечник дневного светила уменьшился в 6 раз; оно грело и освещало в 25 раз слабее. Холод и мрак мирового пространства одерживали верх над солнечными лучами. И чем дольше аппарат продолжал бы свой полет, тем победа мрака становилась бы очевидней. На границе планетной системы, где медленно плывет далекий Нептун, Солнце в 900 раз слабее, чем на Земле; а еще дальше, в межзвездной бездне, пересечь которую осмеливаются одни кометы, Солнца больше нет совсем, оно становится простой звездой и теряется в их многочисленном сонме.
Но умы наших путешественников не были настроены так мрачно; они не заглядывали в бездонную глубину эфирного океана, пронизанного слабыми лучами далеких звездочек, — наоборот, все их внимание, все помыслы были направлены на Юпитер и его многочисленных спутников.
