Остров зомби - [22]

Чиун знал ответ.

– Ты враг прекрасного, – буркнул он.

Английский агент сделал проверочный шаг назад.

– Кажется, вы не понимаете, с кем имеете дело, – сказал он.

– Это ваши проблемы, – отозвался Римо.

– Считай, что ты – мертвец, – сказал агент.

Дуло пистолета было направлено прямо в лоб дурашливого американца. Пуля разнесет лобную кость, да еще и в затылке будет огромная дыра.

– Папочка, он будет стрелять. Разве ты не слышишь? Тут нет моей вины.

– Враг прекрасного, – злобно повторил Чиун.

– Если ты соизволишь обернуться, то увидишь, что его рука дрожит. В любой момент он может нажать на спуск.

– «В любой момент, – передразнил его Чиун с жалостливой интонацией, – он может нажать на спуск». Значит, если он может нажать на спуск, то пропади все пропадом?

Агент ждал достаточно долго. Он не понимал, почему эти двое так спокойны перед лицом смертельной опасности. Не то, чтобы его это очень смущало. Но на своем веку он убивал не один раз, и бывало, жертва не верила, что умрет. Иногда, напротив, теряла от страха голову. Но чтобы вот так препираться друг с другом – такого еще не случалось. Впрочем, все когда-то бывает в первый раз.

Он нажал на спуск. «Вальтер Р-38» дернулся в его руке, но он этого не почувствовал. Лоб белого человека не пострадал. Зато «вальтера Р-38» больше в руке англичанина не было, а саму кисть руки со страшной силой оторвали у запястья, будто выдернули громадный зуб. Он не почувствовал боли, только рывок.

Он также не видел, как двигались руки сто противника, уловил только мелькнувший перед глазами палец и мог поклясться, что палец этот беспрепятственно погрузился в его мозг до первого сустава – ощущение было такое, что огромная дверь навсегда захлопнулась перед ним. Впрочем, он уже ни в чем не мог поклясться. Просто эта картина механически запечатлелась в его сознании, а к тому времени, как он рухнул на пол, он уже ничего не чувствовал.

Нервные окончания еще посылали сигналы в мозг, но та его часть, которая расшифровывает их, превратилась в кровавое месиво.

Римо вытер палец о рубашку незадачливого агента и осторожно перетащил того к двери болгарского номера. Оттуда застрекотал «Калашников».

Из-за двери его о чем-то спросили сначала по-русски, затем по-французски. Наконец, вопрос прозвучал по-английски:

– Кто ты?

– Я – это я, – отвечал Римо, прикрывая изуродованный лоб англичанина соломенной шляпой.

– Кто "я"? – снова спросили из-за слегка приоткрывшейся двери.

– Ты – это ты, – сказал Римо.

– Я говорю о тебе.

– Обо мне? – спросил Римо.

– Да. Кто ты?

– Я – это я. Ты – это ты, – ответил Римо.

– Что ты здесь делаешь?

– Вытаскивал труп в коридор – кондиционер не работает, и он непременно скоро завоняет.

– А почему к нашей двери?

– А почему нет?

Римо посчитал свой ответ удачным, но за дверью, по-видимому, так не думали, потому что тут же последовала очередь «Калашникова».

Вернувшись в номер, он получил нагоняй от Чиуна, заявившего, что стрельба мешала ему следить за развитием действия.

– Прости, – коротко произнес Римо.

Чиун важно кивнул, но Римо чувствовал, что полностью не прощен. Этот кивок как бы говорил, что Римо всегда найдет способ испортить старому человеку удовольствие. И Римо доказал это, расправившись вскоре со вторым англичанином; на этот раз в комнате прозвучало два выстрела, и одна ручная граната разорвалась в коридоре.

Но испытания Чиуна на этом не кончились. Вскоре Римо объявил, что к гостинице направляется группа захвата. Все ее члены, как один, в блейзерах и соломенных шляпах. У главного во рту трубка.

– Интересно, почему на нас нападают именно тогда, когда Ребекка произносит свои прекрасные монологи? – поморщился Чиун.

– На нас нападают, когда придется, папочка.

– Это точно, – согласился Чиун.

– Они уже близко.

Группа образовывала так называемый «резервный треугольник». Часть команды шла по мостовой, часть – по тротуару, впереди каждого подразделения как бы треугольник: двое впереди, двое немного сзади и по двое с каждой стороны.

Да, неплохая команда. Римо сразу ее оценил. Они двигались согласованно – видно, и раньше работали вместе: люди в новых командах обычно перекликаются, подают друг другу знаки, бегут вразброд. Эти понимали друг друга без слов. Забравшись на крышу, Римо попытался оценить обстановку – оттуда были видны все участники готовящегося нападения. Темнокожий охранник, стоя рядом и держа в каждой руке по пистолету 44-го калибра, нервно оглядывался по сторонам, не зная, от кого прежде защищаться. Он ругался по-русски и потихоньку отступал в угол.

Римо сверху видел, как две соломенные шляпы вплыли в подъезд, другие две закинули на подоконник их номера веревочную лестницу, повисшую на крюке, а еще две направились к пожарной лестнице.

– Не теряй головы, – ободрил Римо охранника. – Оставайся здесь.

Чиун учил: когда надо действовать в нескольких направлениях лучше всего сконцентрироваться на чем-то, что не имеет прямого отношения к происходящему. Например, на дыхании. Римо сосредоточился на дыхании, предоставив своему телу выполнять остальную работу. Перекинув ногу через выступ, он осторожно пополз вниз – от карниза к карнизу, стараясь, чтобы его дыхание полностью совпадало с ритмическими колебаниями легких. Как раз у окна комнаты Чиуна он столкнулся с теми двумя, что карабкались по веревочной лестнице.