Остров затонувших кораблей - [34]

Том стоял, опустив руки. Но не пытался ответить ударом на удар. Только скрипел зубами. Видимо, он всё же решил простить штурману этот тычок в нос. Спустить кливера. Оно и правильно. Что ещё оставалось? Драться? Так в драке против Билли у Тома шансов было не больше, чем у воробья против ворона. Посему Том решил говорить, а не драться.

— Хочешь вооружиться, Билл? Оно и верно, так спокойнее…

— Не будь дураком, Том. Сабли пригодятся, чтоб добыть еду.

— Боже, ты помутил его рассудок! — Драммонд достал распятье и поцеловал его. — О чём ты говоришь, капитан? Какая еда? Мы умрём здесь от голода, и чайки склюют наши трупы!

— Ник, угомонись. Ты говоришь, чайки? Вот их и будем ловить! Есть их яйца, ловить рыбу. Бигфут, ты ведь был рыбаком?

Здоровяк гаитянин молча кивнул головой, но затем произнёс:

— Без сети рыба не ловить. Гарпун нет, сети нет, как ловить?

— Вот с сабель и сделаем гарпуны! С Божьей помощью прокормимся. Здесь проходит морской путь, господь сжалится, и нас подберет корабль!

Я увидел, как поднимают головы смирившиеся со смертью люди. Все зашевелились, приободрились. Надежда — сильная штука. Когда отчаяние начинает поглощать тебя, лишь надежда способна спасти от верной смерти, дать силы бороться и выживать.

Одни бросились доставать оружие. Другие собрали сухие ветки и водоросли, чтоб разжечь костёр на ночь. Из более ровной и длинной ветки и сабли сделали нечто наподобие алебарды, и Бигфут отправился за рыбой. Ром Билли приказал охранять, чтоб выдавать небольшими порциями.

Если еду можно было с трудом добыть в море, то с водой было туго. Родника на острове не было. Надежда оставалась на сезон дождей. Если нельзя добыть воду из земли, то нужно брать её с неба.

С несколькими моряками мы отправились за ракушками, съедобными водорослями и другими дарами моря, оставленными на берегу приливом, и вскоре на большом плоском камне, выбранном нами в качестве стола, было достаточно снеди.

Облазив остров в поисках гнёзд, мы убедились, что для кладки яиц уже не сезон. Но расставив силки, мы можем поймать несколько птиц, отдыхавших на камнях.

Во время поисков пропитания и обнаружился грот. Небольшую пещерку, выбитую в скале дождём и ветрами, шагов десять на шесть. В гроте было темно, и нам с Томом пришлось постоять немного, привыкая к полумраку.

Том сделал несколько шагов вглубь и вдруг вскрикнул от ужаса:

— Здесь скелет! Это покойник!

Я содрогнулся. Жуть как боюсь покойников. Но показать страх перед Томом я не хотел. Бен Ганн ведь храбрец, вы не забыли?

— Ясень день, не живой… Так что с того, Том? Такому старому морскому волку бояться ли покойника?

— Это знак, Бен… Мы все здесь умрём. Разделим участь этого бедолаги.

— Брось, Том! Не поднимай волну…

Позвали остальных.

Не знаю, как здесь оказался бедняга. Скорее всего так же, как и мы. И участь его была печальна, тем самым надежды лишая и нас. Но стоило ли опускать руки?

Никто не хотел прикасаться к костям, боясь вызвать недовольство мертвеца и навлечь на себя проклятье. Бонс сам вынес останки из грота и бросил их в море, радостно подхватившее добычу, словно жертвенное подношение. Недаром Билли получил своё прозвище — Косточка. Он не боялся ни крови, ни останков. И благоговейного трепета перед покойниками тоже. Однажды Бигфут рассказывал об обрядах, заставлявших мертвецов оживать и слушать колдуна, ими повелевавшего. Вуду называется. Так вот, на эти басни Билли отвечал своей всегдашней поговоркой: «Мёртвые не кусаются!». Вот уж где, вправду, холодное сердце при горячей руке…

Факелом изгнали змей, и злого духа заодно — ежели таков оставался у тела. Если разжечь костёр, пещера являла собой надёжное пристанище от холода и северного ветра.

Тут мы и устроили жильё. Приют бездомных изгоев, преданных товарищами и оставленных на погибель.

Бог всё же жалел нас, своих заблудших детей. Той же ночью разыгралась гроза, дав нам достаточно чистой, холодной воды. Мы мерзли, жались друг к другу; ветер задувал холодные мокрые капли в грот. Костерок едва не угасал, задуваемый сквозняком. Маленький огонёк мы прикрывали собой от ветра и брызг. Пусть он давал немного тепла, но сколько надежды было в его неярком тёплом свете!

Мы славили судьбу, подарившую нам это убежище. Ливень не мочил нас, ветер не пронизывал до костей. Только брызги и сквозняк тревожили нас, но они не шли ни в какое сравнение с тем, что творилось за пределами нашего в меру уютного приюта. Не будь этого убежища, мы долго не протянули под непрекращающимся ливнем.

Ром всё-же вылакали в тот же вечер. Мало его было. Рому всегда мало, сколько не возьми. Но и то, что досталось, придало бодрости и позволило пережить первый, самый сложный день.

Выпив ром, мы поместили бочонок под дождевой ручеёк, стекавший с вершины скалы над гротом. Таким образом дождевая вода собиралась в посуду. Муссоны — настоящее счастье для тропиков. Именно они несут жизнь, оживляют усталую от солнца и засухи землю.

Океан бушевал. Казалось, новая волна будет выше предыдущей, и скоро доберётся до высоты нашего пристанища. Она попросту смоет нас, как грязь со скалы.

Но это были лишь страхи. Чтоб отвлечь людей от тяжёлых мыслей, Билли начал петь.