Остров - [5]

Ее голос прозвучал так серьезно, что у Бенедикта по спине пробежал холодок.

– Однажды в детстве я была здесь, наверху, с папой – только он и я. Когда я задремала, папа куда-то отлучился, а я сквозь сон почувствовала, что осталась одна. Стояла ранняя весна, поэтому ночи были еще темные. Окончательно проснувшись, я попыталась зажечь свечу, но фитиль все никак не хотел загораться… А потом я услышала этот звук – и знаешь, Бенни, такого страха я не испытывала больше никогда – ни до, ни после той ночи…

Бенедикт молчал, уже жалея о том, что согласился ее слушать. Он заглянул ей в лицо, и на мгновение ему показалось, что в ее глазах таится страх. Бенедикт зажмурился и постарался отогнать от себя ощущение тревоги. Ну как можно было купиться на подобную ерунду!..

– Я в это не верю, – сказал он наконец.

– Это потому, что ты не знаешь всей истории, Бенни, – отозвалась она полушепотом, давая понять, что самое жуткое еще впереди.

– Всей истории? – переспросил он.

– Его сожгли на костре. Представь себе – на костре!

– Что за чушь! Хватит меня разыгрывать.

– Неужели ты думаешь, что я стану шутить на такую тему? Разве ты не читал о том, как сжигали колдунов?

– Может, ты о ведьмах? Тех женщинах, которых сжигали на кострах за колдовство?

– Да нет! Женщин здесь на кострах почти не сжигали – это были в основном мужчины. И мой предок был одним из них. Представь себе, Бенни, представь хотя бы на миг, каково это – быть сожженным на костре.

От переизбытка чувств она резко взмахнула рукой и задела подсвечник. У Бенедикта перехватило дыхание.

Горящая свеча упала на деревянный пол…

4

Ее реакция была мгновенной – подхватив с пола свечу, она вернула ее на прежнее место.

Потом усмехнулась:

– Все могло закончиться гораздо хуже.

– Да уж! Бога ради, будь осторожнее, – сказал Бенедикт, еще не успев оправиться от испуга.

– И знаешь, – продолжила она, будто ничего не случилось, – мне кажется, он был виновен.

– Виновен?

– Да, в колдовстве. Ну, я не говорю, что его надо было сжигать на костре, но чем-то подобным он явно занимался. Я немного изучала эту тему – магические знаки и все такое. Меня это увлекло.

– Серьезно? Тебя увлекла дьявольщина?

– Понимаешь, я думаю, что это у меня в крови – в генах…

– Что? Колдовство у тебя в крови? – едва веря своим ушам, спросил Бенедикт.

– Ну да, колдовство.

– Скажи мне, что ты шутишь.

– Бенни, такими вещами не шутят. Я даже немного экспериментировала – это так захватывает! – Она легонько толкнула его локтем.

– С чем ты экспериментировала?

– С колдовством. – И она шутливо добавила: – Как, по-твоему, мне удалось заманить тебя в свои сети?

– Прекрати.

– Верить или нет – твое дело.

– Я с трудом верю, что нахожусь здесь, с тобой.

Она рассмеялась:

– Не выпить ли нам по глотку?

Бутылка красного вина все еще стояла нетронутой возле свечи, а рядом с ней – два бокала.

– Не хочу вылезать из-под одеяла – я до сих пор не согрелся.

– Не согрелся? – И она добавила, будто дразня Бенедикта: – А не испугался ли ты?

Он молчал.

– Значит, все-таки испугался?

– Разумеется, нет. – Он поближе придвинулся к ней, чувствуя исходящее от ее тела тепло.

– Бояться нечего – пока горит свеча, он не издаст ни звука. А вот в темноте, Бенни…

С этими словами она протянула руку к свече, потушила пламя пальцами, а потом снова повернулась к Бенедикту и нежно поцеловала его в губы.

5

Бенедикт проснулся рано. Вообще-то, он ожидал, что в летнем домике, вдали от городского шума и будильников, его сон будет крепче.

Однако спалось ему не слишком хорошо, – вероятно, причина была в рассказанной на ночь истории о колдовстве и сожжении на костре, а может, он просто разволновался оттого, что ему наконец предстояло провести с ней ночь.

Она все еще безмятежно спала. Бенедикт потихоньку спустился с чердака, надел джемпер, брюки и ботинки и выглянул за дверь. Судя по всему, их ожидал замечательный день – в прохладном воздухе была разлита абсолютная тишина. Выйдя из дома, Бенедикт неторопливо пошел в сторону моря. Он чувствовал полное умиротворение, любуясь живописными окрестностями; удаленность от цивилизации придавала им особое очарование. Бенедикт вырос в городе и не являлся большим ценителем дикой природы, но здесь он отдыхал душой. А может, дело было не в том, где он находится, а с кем.

Он спускался к берегу довольно долго. Очутившись у кромки воды, присел на камень и устремил взгляд в морскую даль.

Задерживаться тут надолго Бенедикту не хотелось – он опасался, что она проснется и станет его искать. Поэтому вскоре он поднялся с камня и энергично зашагал назад к дому – прогулка была прекрасной, но ему не терпелось снова оказаться в тепле.

Вернувшись, он заглянул на чердак – она по-прежнему крепко спала. Бенедикт даже удивился, что можно так долго спать.

Он решил воспользоваться возможностью и приготовить для них скромный завтрак – бутерброды с сыром и апельсиновый сок. Затем поднялся с едой на чердак.

Любуясь, как она прекрасна во сне, он легонько тронул ее за плечо. Никакой реакции не последовало. Тогда Бенедикт склонился к ее уху и прошептал, что завтрак готов. Это возымело эффект, и она шевельнулась.

– Завтрак? – переспросила она, приоткрыв глаза и зевнув. – Как ты сказал?