Остров вечного лета - [26]

Коломбо — узел великих трансокеанских маршрутов. От Суэца в Австралию и из Кэйптауна к Сингапуру любые корабли заходят сюда бункероваться углем, хотя своего угля и нет на Цейлоне. И за два-три дня, пока корабль грузится, его пассажиры рассыпаются по острову, спешат к ботаническому саду и храму Зуба в Канди, наслаждаются высокогорной прохладой Нувары-Элии а некоторые проникают и к древним городам Ланки — к руинам Анурадхапуры, Сигирии и Полоннарувы.

Во имя удобства путешествующих по острову и созданы на английский манер эти рестхаузы, удобные бенгалоу, которые встречаешь на любой дороге Цейлона каждые 20–30 километров пути. В любом из них полагается жить не более чем по трое суток, конечно, далеко не задешево. Обеспечен полный пансион в обстановке вполне европейского комфорта.

Рестхауз Негомбо был выбран хозяевами как база для еще одного дозволенного морского купания. Но перед купанием было очередное угощение. Цейлонцы знают, как возбуждает жажду непривычная для северян жара, и в любом месте устраивают нам прежде всего вкусные «водопои». Мы уже испробовали остро газированные оранжады и лимонады, забавно жгучее и чуть хмельное пиво «джинджё», несколько видов шипучих вод с громкими названиями «львиных» и «слоновых» напитков. Среди них, кстати, совсем затерялось и не произвело никакого впечатления пресловутое кока-кола, явно пасующее на Цейлоне даже в рекламе по сравнению с местными водами.

Но в Негомбо нас ждал новый напиток — молодое тодди, — чуть сбраженный кокосовый сок со льда. О нет, совсем не только потому, что любой глоток холода был счастьем после полуторачасовой поездки по экваториальной жаре, нам так понравилось тодди. Мутный молочно-серый напиток радовал освежающей остротой. Что он напоминал? Когда-то продававшийся на улицах Москвы и позабытый теперь молочно-кремовый оршад? Или крымскую бузу, при этом лучшие, наиболее острые и терпкие ее варианты?

Кто-то сравнивает этот кокосовый «квас» с кумысом, а еще кто-то называет кокосовым молоком. Но нас поправляют: это не молоко, а сок из соцветий, только уже забродивший. Соком ореха нас угостят сегодня же. Но европейцы часто ошибаются, называя молоком и сок кокосового ореха. Кокосовое молоко — это совсем другое: напиток, приготовленный из кокосовой мякоти — копры. Позже нас угостили и таким молоком, напоминающим миндальное.

У остатков староголландской крепости колокольня европейского типа. А внутри крепости — нечто вроде тюрьмы под названием «Школа малолетних преступников». Надо ознакомиться и с таким вариантом народного образования.

Пока мы ждем у входа, железнорешетчатые врата раскрываются, но не для того, чтобы впустить нас, а чтобы выпустить из застенка неожиданно торжественную процессию. Несколько учеников-заключенных — темнокожие четырнадцатилетние юноши в светло-бурых (светлее чем тело) рубахах и трусах вшестером несут натянутое в воздухе теневое покрывало над низкорослым толстым и лысым человеком. Это европеец, но декорированный в ярко-оранжевую, блещущую шелком тогу.

Мы уже знали, что такие оранжевые одеяния — отличительный признак буддийских священнослужителей и что обнаженное правое плечо должно символизировать готовность их к нищете и отрешенности от всех земных благ. Готовы мы были уважать и стремление коротенького европейца затенить свое нежно-розовое темя от субэкваториального солнца. Наконец, ничего противоестественного не было и в том, что подобное учебное заведение навещает вероучитель, пусть даже в неожиданном сочетании: европеец, проповедующий буддизм. Но торжественное несение шестью «цветными» юношами покрывала над светлой главой белого человека, с такой готовностью отрешающегося от благ, оставило неприятно коробящее впечатление.

Хорошо еще, что оранжевый пастор сел после этого не в паланкин, несомый носильщиками, а на вполне современный автомобиль и укатил асфальтированной по современной же дороге.

Воспитанники школы живые остроглазые мальчишки, попавшие сюда преимущественно за мелкие кражи и обучающиеся тут года по три наукам и ремеслам. Они уверяют, что это не тюрьма, а школа особого рода, и даже угощают нас своей «самодеятельностью» Особенно запомнился танцор Перейра — юноша лет 15 продемонстрировавший прямо-таки профессиональное исполнение древнеиндийских танцев.

Показывал нам эту школу хорошо подтянутый и собранный сингал в полувоенной форме с властным и волевым лицом, видимо, умеющий не только подчинять себе, но и пользующийся у ребят авторитетом педагога.

Уже после того, как в адрес танцора Переиры был пущен по мальчишеским рукам скромный сувенир — значок с изображением Московского университета, — наш гид сказал нам, что вручение подарков воспитанникам не дозволяется.

* * *

Веселые узники шумной толпой провожают нас к воротам крепости. Простившись с этой «школой» и «школьниками», подходим к большой лагуне Негомбо.

Мы еще издали заметили на ее поверхности какие-то странные не то суда, «не то сооружения в виде двух параллельных брусьев, лежащих на воде и соединенных в воздухе двумя выпуклыми поперечными дугами. Эти конструкции скользили по водной глади, удивительно) напоминая долгоногих насекомых-водомерок, которые скользят по зеркалам прудов, как конькобежцы по льду, не проваливаясь сквозь пленку поверхностного натяжения.