Остров тетушки Каролины - [17]

– Держите его! Держите вора! – заорала толпа, как только увидела, что полосатые носки уплывают из ее рук. И это было вполне естественно, мы не можем упрекать этих добрых людей за подобное суждение. Ведь солидному торговцу никогда не придет в голову убегать. Он обворовывает клиентов, спокойно стоя за прилавком и приветливо улыбаясь. А раз данный субъект поступает иначе и бросается наутек, это вызывает подозрения, значит, тут дело нечисто.

Франтик мчался без оглядки прямо вперед. Из геометрии известно, что это наиболее короткий путь, каким можно спастись от преследования. Но он вел в самый центр праздничного гулянья в Санкт-Михаэле.

Крик «Держите вора!» смешался с ревом труб, визгом девушек в нарядных костюмах. Дело приняло плохой оборот. Произошло смятение. Вдова местного почтмейстера, решив, что вспыхнула новая мировая война и объявлена воздушная тревога, сгоряча набросилась на торговца турецким медом, сорвала с него феску и закричала: «Азия – азиатам, нечего вам здесь делать!» От этого переполох еще усилился. Человек-змея застрял в замочной скважине, а таинственный силач в черном сбросил маску и принялся топтать ее ногами. Потеряв всякий стыд, он отчаянно вопил: «Я не Нана-сагиб! Я мясник Вошаглик из Нусле и желаю умереть по-христиански!»

В этот напряженный момент, когда казалось, что Франтик вот-вот попадет в руки разъяренной толпы, снова произошло нечто непредвиденное, одна из тех случайностей, которые часто определяют судьбу человека. В эту решительную минуту жизненный путь Франтика пересекла Долорес дель Рио. Не считая человека-змеи, это был самый лучший аттракцион, одно из «чудес света», зрелище, которое за умеренную плату доказывало любознательным гражданам, что далеко еще не все тайны природы нами раскрыты. Долорес дель Рио весила ровно двести килограммов; в жизнь Франтика Долорес вошла, сделав один-единственный шаг влево от балагана!

Таким образом Долорес дель Рио очутилась как раз на дороге, по которой мчался Франтик. Наверное, любой другой человек, получив одновременно толчок Франтика и удар тетушкиным чемоданом, грохнулся бы на землю. Но только не Долорес. Толстый слой жира не позволял ей быстро шевелить мозгами. Прежде всего она поразмыслила с минуту, что это за предмет так неосторожно коснулся ее ноги, и только потом, кокетливо склонив голову, посмотрела вниз. Увы! Франтика и след простыл.

Отброшенный резким толчком в сторону, Франтик мгновенно очутился вне поля зрения человеческих глаз. Влетев головой вперед, он оказался в недрах полотняного шатра. В себя он пришел лишь через некоторое время, когда шум и суматоха на площади уже прекратились. Открыв глаза, он с изумлением убедился, что все тихо и его окружает странный зеленый полумрак.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ, повествующая о том, как Франтик знакомится с русалкой и ее поклонниками

Место, куда он попал, было с двух сторон огорожено дощатыми стенами, с третьей стороны закрыто туго натянутым брезентом, а четвертой стеной служила порядком-таки грязная занавеска. Потолок был из толстых досок. Франтику показалось, что сверху доносятся какие-то странные звуки, похожие на топот человеческих ног. Если не считать этого, стояла полная тишина, свет не проникал сюда, и углы помещения тонули в глубокой тьме.

Прежде всего Франтик стал ощупью разыскивать тетушкин чемодан. Слава богу, он цел и его содержимое осталось в полной сохранности. Затем он ощупал себя. Все как будто в порядке, и Франтик вздохнул с облегчением во второй раз. Кажется, выбрался из беды.

К сожалению, вместе с сознанием того, что он спасен, вернулось и воспоминание о лавке пана Франца Варзечки, заглянуть в которую помешал Франтику злой рок. Мысль, что, может быть, как раз в этот момент пан Варзечка, стоя за прилавком, нарезает кому-нибудь полкилограмма тирольской колбасы, сильно расстроила Франтика.

Невольно потянув ноздрями воздух, он замер. Смело можно было голову дать на отсечение, что пахнет колбасой. Но множество горьких разочарований, испытанных за последнее время, приучили его к осторожности. Франтик медленно повернул нос в ту сторону, откуда доносился соблазнительный запах. Но он не исчезал. Наоборот, казалось, усиливался. И вот Франтик ее увидел. В углу на старом сломанном стуле лежал маленький белый сверток. Бумага была сильно промаслена, и содержимое свертка не вызывало сомнений. Проглотив слюну, Франтик, не колеблясь, схватил его, с жадностью разорвал бумагу, вытащил один розовый ломтик и поднес ко рту.

Но и на этот раз не суждено было Франтику удовлетворить свое страстное желание. Где-то над его головой вдруг раздались звуки голоса, похожие на раскаты грома. Ужасный гул то становился громче, то затихал, отдаваясь в убежище Франтика глухим, грозным рокотом. Слов разобрать нельзя было, но, несомненно, подобный голос мог принадлежать только существу необыкновенной силы и сверхъестественного могущества.

Франтик задрожал всем телом. В то время как одна его рука судорожно сжимала кусок колбасы, другая, послушная инстинкту самосохранения, схватила чемодан, и Франтик, окончательно потеряв голову, кинулся вон из своего убежища.