— Бей в колокол! — крикнул ему Иов, не останавливаясь, — отец Анатолий скончался.
Настоятель монастыря на острове Холодный отец Филарет сидел за столом в своей обширной келье со сводчатыми потолками и читал «Житие святых». Следов пожара, произошедшего здесь несколько лет назад, заметно не было, разве что иконостас казался чуть-чуть темней, чем раньше.
Вдруг в келью со всей возможной прытью вбежал задыхающийся от быстрой ходьбы батюшка Иов.
Настоятель вздрогнул и строго посмотрел на Иова.
— Вот вечно ты меня пугаешь, — сказал он недовольно, но, услышав колокольный звон за окном, и увидев беспокойство на лице монаха, настороженно спросил. — Горим, что ли?
— Отец Анатолий скончался, — тяжело дыша, провозгласил Иов.
Филарет встал и перекрестился на иконостас.
— Упокой Господь его душу, — сказал он и снова обратился к Иову, — как это произошло?
— Не знаю, — пожал плечами монах.
— Да кто же тебя прислал ко мне? — спросил настоятель.
— Батюшка Анатолий…
— Сам?! — удивленно уставился на Иова Филарет.
— Сам, — кивнул головой Иов.
Филарет тяжело опустился на стул, и несколько секунд на его лице отображалась бурная умственная деятельность.
— Подожди, — сказал, наконец, настоятель, — ты хочешь сказать, что отец Анатолий, выполняющий послушание в котельной, сам, своими устами сказал тебе, чтобы ты пришел ко мне и оповестил меня о его кончине?
— Так и есть, — подтвердил Иов.
— Так почем же ты знаешь, что он умер? — резонно спросил Филарет.
Иов наконец понял всю двусмысленность ситуации, в которой он оказался, поэтому не нашел ничего лучшего, как развести руками.
— В конце концов, это все легко разъяснить, — рассудил настоятель, — Пойдем к отцу Анатолию, там все и узнаем.
Рассекая волны, по морю шел небольшой пассажирский корабль. Погода была хорошая, светило яркое солнце, играя бликами, отражалось от поверхности воды. Контр-адмирал Тихон Степанович Яковлев стоял на палубе рядом со своей дочерью Настей. Чайки кружили вокруг судна. Одна из них камнем бросилась в воду, погналась под водой за рыбой, но та, прибавив скорости, стала стремительно уходить на глубину. Чайка погналась за ней, но довольно быстро прекратила погоню и, помогая себе лапами и крыльями, устремилась к поверхности воды. Нас закружило в этом водовороте, и мы начали медленно опускаться на дно. Отсюда был хорошо виден остов корабля. Он походил на большой артиллеристский снаряд, выпущенный кем-то из пушки и запечатленный в рапиде, так, что были видны даже завихрения, рассекаемых им волн. По мере погружения сумрак начал сгущаться, словно постепенно наступал вечер, а за тем и ночь, но только без звезд и Луны. Тьма становилась полной и абсолютной, ничем не нарушаемой. Шум волн сменила тяжелая всепоглощающая тишина, вековечная и нерушимая. Со времен сотворения мира здесь не было произнесено ни слова, не издано ни звука. Мы как будто откатывались назад, через всю мировую историю, к зарождению жизни, не то, чтобы сразу, а постепенно, не спеша, словно двигаясь через тысячелетия от высшей точки развития мира, к его сотворению и дальше к вечному мраку, к ничто, предшествующему созданию бытия.
КОНЕЦ
Примечание: При создании сценария использованы материалы о жизни преподобных старцев в России.
