Остров - [7]

– А ты почему такой хмурый? – вместо ответа спросила я.

– Хмурый? С чего ты взяла? Я… – внезапно щеки у него вспыхнули, глаза заблестели – точно от доброго глотка вина. Слушай, ты торопишься? Я хочу тебе кое-что показать. Только смотри, это тайна, – он приложил палец к губам и широко распахнул красивые серые глаза, опушенные густыми темными ресницами.

Ха, вечно у него какие-то тайны. Антар как раз из тех, кому спокойно никак не живется. То он шастает по острову, то ныряет к затопленным кораблям, то роет ходы в пещерах. Не представляю, чем он будет заниматься, когда станет взрослым, а ведь это произойдет совсем скоро; ему уже восемнадцать. Разве что лошадей будет разводить. По-моему, это единственное, что его интересует, кроме, конечно, шатания по острову и раскопок.

А про свой вопрос насчет того, что у нас случилось сегодня утром, он, выходит, уже и думать забыл. Ну, конечно, своя "тайна" для него важнее.

– Что, еще один скелет нашел? – спросила я.

– Какой скелет? – Антар вытаращил глаза и удивленно открыл рот, так что стала видна темная дыра на месте переднего зуба, который ему выбили в детстве во время драки. Это, наверно, единственный недостаток в его внешности; Антар – парень видный, ничего не скажешь. Высокий, хорошо сложенный, сильный. В общем, все при нем, если не считать злосчастного выбитого зуба. А-а, нет… Это гораздо… В общем, тут такое дело… Открытие, я сделал самое настоящее открытие! Так пойдем, а? – он схватил меня за руку.

Открытие, надо же! Ну, допустим, нашел он что-нибудь там опять, но с чего бы так-то уж волноваться? Антар очень увлекающийся и… беспокойный какой-то.

Мне следует хорошенько подумать, прежде чем соглашаться стать его женой.

– Извини, сейчас не могу, – кротко ответила я. Нужно помочь маме по хозяйству. Да и отец с Питом, наверно, уже вернулись, кто рыбу будет чистить? А потом обед, сам понимаешь.

– Рыбу? Обед? – переспросил Антар с таким видом, словно в первый раз в жизни слышал эти слова. Ну да, понятно… Жаль… Я никому не хочу об этом рассказывать, только тебе.

Интересно, почему? У него ведь есть пара-тройка закадычных друзей. В основном, таких же бродяг, как он сам; так называет Антара мой отец.

– Ну, хорошо, тогда сразу после обеда, ладно? – настойчиво продолжал он; если ему что в голову взбредет, ни за что не отступится. А то вечером уже ничего толком не разглядишь. Приходи к скале Вилли, ладно? Или нет, я лучше тебя у вашего дома подожду, а то опять спать завалишься или начнешь копаться…

Копаться, скажите пожалуйста. Я выдернула руку, которую он до сих пор крепко сжимал своей лапищей.

– Не знаю, не знаю. Мне надо еще к завтрашнему дню подготовиться…

– Да, я и забыл! – Антар с такой силой хлопнул себя по лбу, что на коже выступило красное пятно. Прости, прости. Но когда ты все увидишь собственными глазами, то поймешь, почему я теперь ни о чем другом толком и думать не могу, – забормотал он с виноватым и растерянным видом. Так что там у вас стряслось?

Мне и хотелось, и не хотелось рассказывать ему. Он, видите ли, ни о чем другом думать не может, нашел оправдание. Но желание узнать его мнение о моей догадке пересилило.

– Королева Мэй велела мне надеть завтра утром нарядное платье и ждать, пока она скажет, что делать дальше.

– За… Зачем? – он внезапно побелел, как мел.

Господи, ну прямо как мама! Тоже, наверно, вообразил бог знает что. Я пожала плечами.

– Нет, ты скажи, зачем? – Антар схватил меня за плечи и развернул к себе, чуть не оторвав от земли. С какой стати ты вашей Королеве понадобилась, да еще в каком-то там особенном платье? Теперь понятно, зачем твоя мать просила у моей кружева. Может быть, это… Хотя нет, глупость, конечно. Тогда… Нет, ничего путного в голову не лезет. Ты-то сама как считаешь, чего она хочет от тебя?

– Я вот что подумала. А что, если Королева Мэй собирается отвести меня к Королю Тимору?

Антар нахмурился, пытаясь сообразить, что я имею в виду. Король Тимор среди наших властителей единственный художник. У Пауков, на мой взгляд, вообще довольно унылая жизнь. Хотя, конечно, что мы о них по-настоящему знаем – кроме того, что лежит на поверхности? Насколько мне известно, они не читают книг, не занимаются никаким рукоделием; главным образом зорко приглядывают за нами да охотятся для собственного удовольствия. Ну, что еще? Гуляют. Некоторые, очень немногие, снисходят до людей – играют с ними в карты, шахматы или просто так разговаривают. Иногда ходят друг к другу в гости, но не часто. Иногда собираются все вместе, но еще реже.

И все же… Трудно представить себе внутренний мир тех, кто с легкостью может читать мысли друг друга. Им и не надо встречаться – они могут беседовать на расстоянии. И кто знает, о чем они размышляют и разговаривают? Мне почему-то кажется, что простые житейские дела их не слишком занимают. Конечно, ведь они выполняются как бы сами собой, без их непосредственного участия. Может, они обдумывают проблемы мироздания? Обсуждают сложные философские вопросы?

Пауки такие странные, загадочные, непостижимые. Мудрые, да, но как-то совсем иначе, чем мы. Суровые, непреклонные, несгибаемые. Но, может быть, так они ведут себя только с нами? А как складываются у них отношения друг с другом? Существуют ли для них такие понятия, как любовь, дружба? Этого, насколько мне известно, толком не знает никто, все только строят догадки. Между нами и Пауками лежит непроходимая пропасть.