Остров отчаяния - [7]

— Да-да! С ним еще был выдающийся ботаник, Дэвид Нельсон, очень многообещающий молодой человек, увы. Я как раз на днях смотрел его работу про семейство бромелиевых.

— Ну, тогда ты помнишь и то, что его люди восстали и увели корабль.

— Да, смутно припоминаю. Предпочли долгу прелести таитянок. Но он ведь выжил, разве нет?

— Да, но лишь потому, что он всем морякам моряк. Его выкинули в море почти без припасов на шестивесельной шлюпке, которая сидела почти по планширь в воде — в ней было девятнадцать человек. И он провел ее по океану почти четыре тысячи миль — на Тимор. Потрясающее плавание! Но вот с подчиненными ему не везет: некоторое время его назначили губернатором Нового Южного Уэльса, и вот, пришла новость, что его офицеры возмутились против него, сместили и арестовали. Армейцы в основном, подозреваю. Адмиралтейству это совсем не понравилось, можешь себе представить, и оно шлет туда офицера с широкими полномочиями, чтоб разобраться на месте, и либо восстановить Блая в должности, либо вернуть его в Англию.

— И что за человек Блай?

— Никогда с ним не встречался, но знаю, что он ходил с Куком штурманом. Потом ему дали корабль — редкий случай производства из уоррент-офицеров, смею думать, в награду за редкостное искусство судовождения. Затем он отличился на «Кэмпердауне», захватил «Директор», шестьдесят четыре орудия, прямо посреди голландского линейного флота, а потом схлестнулся с их флагманом. Бой был — кровопролитнее некуда. И при Копенгагене он отличился: Нельсон отметил его особо.

— Возможно, еще один пример человека, испорченного властью.

— Может и так. Но, хотя я и не могу сказать тебе о нем много, я знаю, кто может. Ты помнишь Питера Хейвуда?

— Питер Хейвуд? Пост-капитан, обедавший с нами на «Лайвли»? Джентльмен, на которого Киллик пролил кипящий ягодный соус, и которого я лечил от незначительного ожога?

— Он самый.

— Как ягодный соус оказался кипящим? — спросила Софи.

— Адмирал порта обедал с нами, и он всегда говорил, что ягодный соус и в рот брать не стоит, если его не вскипятить — и мы устроили небольшую печку прямо у иллюминатора каюты. Да, тот самый: единственный пост-капитан, которого приговаривали к смерти за мятеж. Он был у Блая гардемарином на «Баунти», и был одним из схваченных затем на Таити.

— Как дошел он до жизни такой? — Стивен был поражен. — Мне он показался мягким, миролюбивым джентльменом. Он стоически перенес адмиральское брюзжание по поводу соуса, да и сам соус выдержал с такой спартанской стойкостью, что я уж начал подозревать: не актерствует ли он. Юношеская неуравновешенность, внезапная вспышка, или несчастная любовь?

— Никогда не интересовался. Все, что я знаю, что он и еще четверо были приговорены к повешению, и я видел, как троих вздернули на рее «Брунсвика» в ночных колпаках, надвинутых на глаза — я тогда был младшим на «Тоннанте». Но король заявил, что вешать молодого Питера Хейвуда — это уже перебор. Его помиловали, и нынче Черный Дик Хоув, который всегда благоволил ему, дал ему корабль. Я никогда не интересовался подноготной этого дела, хотя Хейвуд и я служили вместе на «Поксе». Таких вещей, как трибунал, лучше не касаться. Но мы, конечно, можем спросить его про Блая, когда он зайдет во вторник: важно знать, что за человек тот, с кем нам предстоит иметь дело. В любом случае, я собираюсь расспросить его о тамошних водах. Он неплохо их знает, он ведь как-то потерпел крушение в проливе Эндевор. И, более того, я хочу, чтоб он рассказал мне о «Леопарде», он ведь командовал им в пятом году… Или в шестом?

Чуткое ухо Софи уловило дальний детский рев, он был куда тише того, от которого еще недавно трещал по швам Эшгроу-коттедж, но это был рев.

— Джек, — быстро сказала она, выбегая из комнаты, — ты должен показать Стивену планы оранжереи. Стивен знает об этом все.

— Я так и сделаю, — отозвался Джек. — Но сначала… Стивен, еще кофе? В кофейнике еще много. Но сначала у меня есть план поинтереснее. Обрати свой разум в сторону леса, где есть гнездо осоедов!

— Да, да! Осоеды! — завопил Стивен, мгновенно загораясь. У меня есть будка для них!

— И на что им твоя будка? У них прекрасное гнездо.

— Это разборная будка. Я поставлю ее у края леса, и буду постепенно поднимать на высоту, превышающую высоту их дерева. И там я смогу сидеть, невидимый, защищенный от капризов погоды, наблюдая за их семейной жизнью. У нее есть ставни и все, что нужно для наблюдений.

— Да, я, помнится, показывал тебе старые римские копи — мили их тут, многие смертельно опасны, — а знаешь ли ты, что они тут добывали?

— Свинец.

— А знаешь ли ты, что это за округлые холмы повсюду? Один из них как раз на месте, где ты собрался ставить свою будку.

— Шлак.

— Ну а теперь, Стивен, — Джек наклонился к нему с многозначительным видом, — я скажу тебе то, что ты не знаешь. В этом шлаке полно свинца, более того, в этом свинце изрядная примесь серебра. Римский способ выплавки не позволял извлечь его полностью, оставалось намного больше. И он весь лежит тут, тысячи и тысячи тонн ценнейшего шлака, только ждущего, чтоб его прогнали через новый процесс Кимбера!