Остров обреченных - [143]

– Не может этого быть! – хрипел капитан, не вынимая изо рта трубки. – Она не может остаться здесь. Это выше всяких человеческих сил.

– А что вы хотите: француженка… – многозначительно вторил ему все тот же рослый матрос-нормандец, прекрасно владевший французским и считавшийся знатоком француженок и всего, что с ними связано.

Попусту истратив все известные ему проклятья, капитан приказал спустить еще одну шлюпку, усадил нормандца на весла и теперь уже сам отправился в фиорд.

– Судно уходит, леди, – сухо объявил он, поднявшись на жертвенник, на котором Маргрет все еще восседала на своем троне. – Оно немедленно должно уйти.

– Да, пожалуй, пора, – безучастно согласилась Маргрет.

– Но оно не может уйти без вас.

– Может, – кротко возразила норд-герцогиня.

– Но, видите ли… уйти без вас мы… то есть я и вся моя команда, не сможем. Теперь уже не сможем

– Мы, островитяне, называли этот клочок суши Островом Обреченных. И есть что-то несправедливое в том, что они – кивнула она в сторону кладбища – остаются, а я ухожу. Было бы куда более справедливо, если бы он оказался «островом обреченных» для всех нас, без исключения. Понимаете, без исключения.

– Мы все живем на острове «земля», который сам Господь сотворил как Остров Обреченных, и можете не сомневаться, леди де Роберваль, что там, на великой земле Канады или Франции, вы будете чувствовать себя еще более одинокой, чем здесь. И не менее обреченной. Так что испытаний на вашу жизнь хватит.

Еще с минуту Маргрет молчала, потом поднялась, вместе с капитаном обошла все три могилы, поправила кресты, положила на могилку сына ветку ельника… и, ни слова не произнеся, направилась к фиорду.

Там герцогиня села в шлюпку Роя – в ту шлюпку, на которой она прибыла сюда, – и, взяв весла, уверенно повела ее к выходу в океан. А еще через несколько минут, прозвучала команда капитана поднять якорь и паруса.

* * *

На востоке все еще ярко светило утреннее солнце, а с севера на остров уже накатывались клубы густого осеннего тумана. Не успела «Элизабет» преодолеть и половину расстояния до Канадского мыса, как фиорд, жертвенник и сосна-крест уже скрылись в густом, маслянистом, совершенно непроницаемом тумане.

– То, что вы совершили, герцогиня де Роберваль, – произнес капитан, подойдя к Маргрет, – должно остаться в истории не только Франции, но и всего мира как один из величайших подвигов человеческого духа. Это говорю вам я, бывший полковник королевских войск, а ныне капитан судна, не раз видевший смерть и знающий цену человеческому мужеству и человеческой трусости.

Маргрет не ответила. Она стояла на корме и, вцепившись руками в борт, отрешенно всматривалась в растворяющиеся очертания острова, все надеясь снова, хоть на минуточку, хоть на одно мгновение, увидеть его.

Париж – Киев – Одесса