Остров Надежды - [49]

Первая атомная подводная лодка советского флота была спущена на воду и должна была совершить первый поход. Главнокомандующему военно-морским флотом были понятны настроение команды, те самые нюансы сомнений, естественных для психики человека, впервые лицом к лицу встречающегося со зловещей силой расщепленного ядра. А впереди были новые корабли, новые экипажи. Век атомных корабельных двигателей по всем техническим и моральным нормам значительно превосходил век паровых двигателей, пришедших на смену энергии ветра. За расщепленной материей стояла тень Хиросимы и Нагасаки. Да, мы понимаем, энергия атома дает силу винтам, но насколько это безопасно для моего организма? Возможно, и кролик перед вивисекцией накапливает сотни недоуменных вопросов.

И эру открыли главком и главный конструктор. Они перерезали ленту, они стартовали в первом походе.

Подводный корабль, вернувшись из похода, ошвартовался у причалов одной из бухт Северного Ледовитого океана.

Атомные лодки вошли в штатное расписание вооруженных сил так же, как ракеты с ядерными боеголовками.

Теперь нет места дурным слухам. Супертехника с ее романтикой привлекала. Тщательно отобранные молодые люди проходят специальную подготовку. Их обучают теории, и практически они все отрабатывают на тренажерах. Каждый с автоматической точностью осваивает свои обязанности, овладевает смежной квалификацией, чтобы суметь заменить товарища.

Изыскиваются самые сложные положения, поломки, неисправности, выходы из строя систем и механизмов, общие или частичные, средств связи, автоматики. Людей обучают бороться с пожаром в естественном положении, имитируя удушливый дым, огонь, приучают к маскам. В отсеки врывается вода при том же забортном давлении, какое будет на глубине, и ребята, захлебываясь и коченея, заделывают пробоины, исправляют повреждения.

Матрос и офицер держат равный экзамен психической и физической выносливости. У людей воспитывается сметка, молниеносная реакция, бесстрашие, логика поведения в самых крутых положениях, вера в благополучный исход, если выполнишь правила. Для постороннего наблюдателя служба подводника покажется кошмарной. Молодые люди привыкают, сплачиваются коллективы, воспитываются прекрасные навыки, качества характера.

Команда участвует в доводке корабля на верфях, не подменяя рабочих или инженеров. Последний, монтажный этап проходит у нее на глазах, при ее участии. Каждая гайка, как говорится, прощупывается.

Швартовые и ходовые испытания проводятся с командой на борту. Трудно найти лучших беспристрастных судей. Формуляр корабля заполняется как бы руками всех членов экипажа, каждого по своей специальности, будь то механики или электрики, гидроакустики или рулевые, торпедисты или ракетчики… Прежде чем поднять военно-морской флаг и этим утвердить день корабельного праздника, требуются месяцы и месяцы напряженных будней.

— Только опять-таки нельзя поддаваться иллюзиям, — разъяснил Куприянов, — техника, просто выражаясь, состоит из отдельных железок, а любая железка может сломаться. А если железка под нагрузкой, под давлением? Поэтому нельзя теряться, если сломается железка или целый агрегат перестанет «курлыкать». Воспитание такое: знаешь доверенную тебе технику — нет места страху; ты ее знаешь, и она, будто живая, знает тебя и слушается. Не знаешь — не суйся. В море никто не поможет, если сам не сообразишь. Матрос обязан знать все, и даже больше! Таков афоризм. Учеба помогает получить знания и навыки. Теория — чертеж — макет — оригинал. Мало рассказать, надо самому полезть и показать. Всего не предусмотришь, но нужно предусмотреть все. Так рассуждают моряцкие Козьмы Прутковы. Нелепо, не логично? Может быть. Для матроса нет ничего невозможного. Надо всегда помнить: современный механизм сложный, как и организм человека. Разве заранее знаешь, что у тебя заболит, что откажет? Если отказала железка, тоже не паникуй, есть способы исправить, в случае чего провентилировать, дезактировать, самому изолироваться от ионизирующих излучений, оградить опасный участок. Абсолютно не боится только тот, кто либо ничего не знает, либо знает все в совершенстве.

Куприянов выслушал Ушакова и продолжал:

— Вы говорите — народ, страна, недоедая, недосыпая, отрывая от себя, дают нам идеальную технику, поклонитесь своим отцам и братьям низко, до сырой земли… Верно! Надо расценивать технику как плод больших усилий… Если вести работу конкретно, политически, по-деловому, необходимо воздерживаться от выспренних лозунгов — они вредны, они убаюкивают. Я грешил, когда первый раз спустился через верхний рубочный люк. Сцепился с командиром. Теперь убедился: настоящий хозяин тот, кто, принимая корабль, въедлив, как сто совконтролей. Таков наш командир Волошин. — Куприянов вводил Ушакова в новую для него область. — Сам поход — заключительный этап, проверка невероятно сложных усилий множества людей. Атомная лодка — как бы слепок со всего государства, эталон индустрии, культуры, воспитания. Почти нет ни одной области жизнедеятельности государства, не участвующей в комплексном создании, обслуживании, надежности корабля. Копи, домны, плавильные печи, станки, электростанции; машиностроители, химики, математики, физики, прибористы, прокатчики, кабельщики, шлифовальщики, оптики, электрики — ну, все, все работают на нас. Крестьяне кормят и поят. Мы берем с собой книги и фильмы, пользуемся телевидением и радио, опытом гидрографических экспедиций, лоциями морей и океанов… Иногда мне становится не по себе: миллионы глаз смотрят на нас, каждый — участник в той или иной мере, нельзя же подвести, а?.. Мы должны сколотить офицерский костяк. Каждый офицер прежде всего инженер, а не инструктор по шагистике — ать-два! Офицеры — молодежь разных биографий, темперамента, привычек в земной жизни. У них разные вкусы, потребности. Одни холостые, другие думами прикипают к семье. Разное физическое состояние — кто сильнее, кто слабее. Различные индивидуальности и характеры… На земле они разные, под водой должны быть одинаковыми, забыть все, что их разъединяло, и укрепить то, что способствует объединению. Они обязаны полностью подчинить себя чужой воле, не теряя способности к самостоятельности и инициативе. Это не сборище безвольных амёб, а разумные существа, слитые для достижения единой цели. Вы ищете остров надежды, идеальный кусок будущего общества? Без всякого хвастовства скажу: вы многое увидите в походе. В лодке никто не полакомится за спиной товарища. Для всех один и тот же паек. Мы берем яблоки и съедаем их за семь — десять суток. Одним офицерам хватило бы дольше, но разве офицер возьмет яблоко, забыв о своем подчиненном? В лодке нет места для интриг, честолюбия, коварства, бахвальства, высокомерия, жестокости, злорадства, трусости, обмана.