Остров надежды (Остров надежды-3) - [7]

Не потерять надежду… Легко сказать. Он вышагивал по орудийной башне, ел, спал, пока к исходу седьмых суток не понял, что начинает сходить с ума. В свое время события захлестнули двадцатилетнего парня своим бешеным водоворотом, неумолимый вихрь войны промчал его сквозь четыре года жизни и внезапно бросил тут, среди мрака, холода и трупов…

То, что раньше лишь брезжило на пороге сознания, вызывая смутное беспокойство, вдруг стало очевидным, стоило лишь немного поразмыслить…

Андрей понял, что умрет, и тогда запретил себе думать. Он вскрыл все шкафы, вытряхнул на пол их содержимое и, сидя среди кучи барахла, изобретенного для того, чтобы молодым парням было сподручнее уродовать друг друга, выработал новую концепцию бытия.

Его злость нашла выход, и от этого стало чуть-чуть легче.

У него был набор стандартных инструментов, запасные части к системе наведения, кипа справочников и схемы…

Чтобы не сойти с ума от тишины и одиночества, он выдрал консоль управления лазерным орудием и принялся за разборку.

Шли дни, и он начал терять ощущение времени. Копаясь в тонкой аппаратуре, Андрей уставал морально, но не физически. Тогда он вставал и начинав прыгать по тесному отсеку, отталкиваясь от стен, пока не выматывался окончательно. Иногда эти «тренировки» заканчивались приступами истерического смеха — он сам себе казался придурком, кривляющимся, как обезьяна… но кто мог его видеть и как по-другому двигаться, когда автономный гравитатор дает всего одну десятую привычной силы тяжести? По крайней мере, это помогало ему сохранить рассудок.

На самом деле ему было страшно. Он ненавидел себя за этот страх, но стоило вспомнить бесконечные часы агонии, как к горлу подкатывала тошнота. Он просто хотел жить. Он украдкой мечтал о том благословенном дне, когда сможет, вопреки всему, вернуться… Андрей грезил наяву о том часе, когда его нога вновь ступит на любую планету. Лишь бы над головой было небо, а под ногами земля…

Он работал, доводя себя до изнеможения, чтобы не думать, и все равно думал, мечтал и… работал.

Прошло девяносто два дня.

Он похудел, лицо приняло землисто-бронзовый оттенок. Руки Андрея были в ожогах и ссадинах, но теперь он досконально знал орудийную башню, в которой вновь функционировали радар и передатчик. Теперь он был уверен, что корабль спасателей не пролетит мимо, — его обязательно услышат, но он не заметил, как стал думать об этом совершенно равнодушно.

Чтобы закончить ремонт, ему осталось восстановить антенны.

Для этого он должен был покинуть отсек и выйти в открытый космос.

Облачившись в скафандр, который он заново укомплектовал и зарядил энергией, Андрей вышел из отсека в коридор, который когда-то вел на десятую палубу крейсера «Россия». Теперь от него осталось всего два метра — дальше проход закрывала аварийная переборка. Задраив ведущий в отсек люк, он включил откачку воздуха и подошел к герметичной перегородке. Впервые за три месяца одиночества он собирался покинуть свое убежище. Андрей нерешительно взялся за штурвал, и вдруг им овладело нетерпение. Лихорадочно открутив винтовой запор, он распахнул аварийный люк… и замер.

Впереди, насколько хватало глаз, расплескалась чернильная бездна — гигантское око Вселенной, равнодушно взирающее на него миллиардом зрачков. Он непроизвольно отшатнулся…

Дозиметр скафандра встревожено защелкал, выведя Андрея из прострации. Закрепив страховочный фал, он выбрался на поверхность. Быстро установив обе антенны, вернулся к люку, и только тогда позволил себе оглядеться.

Зрелище, представшее его глазам, угнетало и завораживало одновременно. Он стоял на бесформенном обломке корабля, у мрачного, уродливого провала. Поверхность орудийной башни покрывали потеки расплавленного металла, в нескольких местах наружу торчали взломанные при взрыве бронеплиты, и над всем этим царил скелет лазерного орудия. Прочнейшие балки его каркаса перекорежило, и оттого конструкция накренилась, став похожей на подбитую птицу. Две только что установленные антенны казались чужеродными вкраплениями среди царящего вокруг хаоса.

Пока Андрей рассматривал скелет орудия, что-то изменилось во мраке космической ночи. Согнутые опоры, казавшиеся серыми, вдруг окрасил нежно-розовый цвет, на глазах потемневший до вишневого. Андрей поднял глаза и понял, что происходит. Его обломок медленно вращался вокруг своей оси, и он только что стал свидетелем восхода туманности над смехотворно-близким горизонтом маленького небесного тела, в которое превратилась орудийная башня «России».

Однако это была только прелюдия. Внезапно во мраке один за другим стали вспыхивать яркие огни. Андрей внутренне содрогнулся от неприятной, но верной аналогии — это выглядело так, словно кто-то полоснул ножом по черному покрывалу пространства, и на нем проступили капли крови…

На самом деле он понимал: огни — не более чем обломки кораблей, освещенные кроваво-красным восходом туманности.

Их были тысячи, и в одном месте они уплотнялись, образуя неправильной формы шар. После нескольких минут наблюдений он понял — его отсек тоже сносит к этому скоплению, и в ближайшие недели он пролетит совсем близко от наводящего ужас сфероида.