Остров Мория. Пацанская демократия. Том 2 - [52]

Мы в гостях, в семье Филов. У них блок из нескольких комнат, выделенных из большого зала. Лепные потолки, разрезанные перегородками, поднимаются на высоту до четырёх метров, может, и выше. Старший – профессор Фил, философ. Заведующий кафедрой народной диктатуры и перманентного онароднивания земной цивилизации Института культуры Мории и истории гражданских морийских войн. Тема его докторской диссертации, которую он защищал в молодости, – «История переноса народной диктатуры из Мории в Китай». Это было давно. Но до сих пор он постоянно ездит в Китай с лекциями «Антинародные теории антидиктатуры и борьба с ними». Ответственные товарищи из руководства страны, все поголовно бывалые, признают большое значение борьбы с антидиктатурой. Старший Фил – уважаемый человек. Бывалые не могут так складно излагать свои взгляды, извергать такое количество страстных слов в защиту власти народной диктатуры, пылко клеймить антидиктатуру. Фил – пламенный борец! Так он же трусляк, замечают скептики. Слишком важная идеологическая должность – заведовать кафедрой народной диктатуры. Это управляемый трусляк, отвечают им, он нас не подведёт, он даже в гражданских войнах участвовал. Трусляк воевал? Не смешите меня. У него и ранение есть. А ты знаешь это, видел его? Да. Ну и где у него ранение? На заднице…

Фил-мама работает педагогом в школе. Бебой зовёт её сын, неизвестно почему. Конечно, она преподаёт морийскую литературу. Ученики и ученицы у неё разные: и подростки бывалые, и юниоры трусляки, и милые девочки балбейки. Младший Фил, маленький Фил, сын старших Филов учится в университете клоунады, скоморошества и музыкального стриптиза. На теоретика, конечно. Ярмарковеда. У младшего Фила много друзей, в основном из молодых трусляков. Они часто бывают в гостях у Филов. А Филская мама приводит в гости своих учеников, в основном, учениц. Они любят Фил-маму, смотрят ей в рот, ловят каждое слово. Она знакомит их с друзьями младшего Фила, в основном из педагогических соображений. Познакомьтесь, говорит, вот этот молодой трусляк – всесторонне развитое существо. Он – крепкий и сильный как бывалый. Умный, как физик, нежный и чувствительный, как лирик. Креативный, каким и положено быть трусляку. Выносливый, непритязательный и сексапильный, словно лучшие балбеи. Неужели такое бывает? – спрашивают ученицы, обращаясь к всесторонне развитому существу. Что делать скромному другу Фила? Он утвердительно кивает головой – он должен поддержать Бебу.

Младший Фил – тоже крепкий малый. Зимой, когда дворники собирают снег кучами вдоль тротуаров, любимое его развлечение – бежать вдоль тротуара, перепрыгивая через кучи снега, как через барьеры.

– Геть-геть, – выкрикивает он при каждом прыжке, – геть-геть, бутсой – по морде, геть-геть, по морде, геть-геть, – вспоминает славную спортивную юность, когда, будучи совсем маленьким, Фил в раздевалке отлупил нахального бывальчика. Короче, он тоже был всесторонне развитым существом. Может быть, и сущностью. И нахальным, почти как бывалый. Входя в магазин, обращался к продавщице балбейке: «Послушай-ка, милочка…». Милочка окончательно балдела и готова была на всё, включая публичный обмен инфузориями.

Малыш Фил отличается фантастической активностью. Спускается по лестнице только бегом через две ступеньки. Постоянно приводит домой весёлые компании талантливых молодых трусляков и труслячек, актёров, поэтов, танцовщиков. Приходят и другие всесторонне развитые сущности, или существа, даже и такие, которые не являются ни актёрами, ни поэтами, ни танцовщиками. Здесь, в этой квартире, можно узнать все новости из мира скоморошества и клоунады.

Здесь бывала Нататинья, тогда ещё студентка, ныне – прославленная актриса. Играла на фортепьяно и пела популярную песенку: «Я развесёлая балбейка, всегда мила, всегда мила». Её муж, Левый Удод, тоже студент, слушал любимую жену и плакал. Он знал уже, что Нататинья вот-вот покинет его. «Надо было жениться на обычной балбейке, с ней не было бы никаких проблем», – думал он. Как мы теперь знаем, впоследствии он так и поступил. Потому и стал знаменитым режиссёром.

Там же бывал и непризнанный тогда поэт Иоссф, а также признанный уже молодой танцовщик Бар Малышников. Иоссф читал грустные стихи: «Мимо цирка и кирхи, хаус и маус мимо, бременем славы томимы, бредут мастера пантомимы». А весёлый Бар танцевал между стульями, столами и комодами квартиры танец Кифы Великого. А может быть, это и не Кифы Великого танец, а вождя народной диктатуры. Он крутил фуэте, выбрасывая указующую руку: «Мория, вперёд!».

Бывал в этой квартире и мим Толян. Очень талантливый. В белые ночи он бродил по набережным Мории с огромным котом на плече. Думал о том, что здесь, в Мории, его не понимают. Совсем не тянет его, Толяна, к морийскому скоморошеству. Мимов ценят по-настоящему только во Франции. И пора бы уже ему, Толяну, ехать в Париж.

Много молодых талантливых трусляков посещало квартиру Филов. Это было заветное, быть может, сакраментальное место. Приходили туда талантливые существа. То есть тогда это ещё не было точно известно. Впоследствии выяснялось, что они очень талантливы. И поэтому со временем становились популярными. И не только в Мории. Во всём мире. И уважаемыми. Занимали высокое положение в обществе. Большинство из тех, кто не был знаком с ними в молодости, считает их теперь вовсе не трусляками, а бывалыми. Хотя трусляки к этому никогда не стремились. И других друзей младшего Фила многие теперь тоже считают бывалыми. Не могу сказать, что они, друзья Фила, очень этим гордятся. Совсем не гордятся. Ну пусть считают, раз так хотят. Зачем их переубеждать? – раздражать только.