Остров метелей - [65]

Жуткую картину представляет собой моржовая охота. Морж редко выходит на лед в одиночку. Обычно на плавающей льдине — в зависимости от общего количества зверя и размеров льдины — лежит от одного десятка до нескольких сот моржей. Охотники избегают нападать на большие стада и большей частью выбирают стадо, состоящее не более чем из трех-четырех десятков моржей. Охотники подъезжают на близкое, но безопасное расстояние и, где возможно, вытащив байдарку или вельбот на соседнюю льдину, начинают охоту. Только очень верный выстрел убивает зверя наповал. Как правило, удачными бывают лишь первые выстрелы, когда зверь спокойно лежит, а охотник еще не вошел в азарт, и хорошо прицеливается. После первых выстрелов стадо бросается в воду. Сталкиваясь на пути, звери калечат друг друга, а потом с ревом бросаются в наступление на охотников. Тут-то и начинается бойня. Один за другим гремят выстрелы, фонтаном бьет кровь, вода становится красной. Обезумевшие звери погружаются в воду, но через несколько минут появляются на том же месте и с налитыми кровью глазами снова кидаются на врага, и снова их встречает град пуль. И так продолжается до тех пор, пока стадо не уходит от места охоты, оставляя за собой кровавую дорогу и отстающих тяжело раненных товарищей. Только исключительная зависимость человека от результатов охоты может оправдать подобную жестокость.

При таком способе охоты зверь становится не только малочисленнее, но и осторожнее.

Этим же объясняется и то, почему добыча кита считается теперь у эскимосов крупным событием, хотя они и выходят в море на прекрасных вельботах вместо утлых байдар и вооружены китобойными ружьями вместо гарпунов и копий.

Морж, являющийся в наше время основой экономического благосостояния эскимосов и оседлых чукчей, держится далеко от берега, и, чтобы разыскать его, охотники уходят в море на десятки миль. При таких условиях охотиться на байдарах уже невозможно, а вельботов еще недостаточно. В результате голодовки, случавшиеся ранее как исключение, в первой четверти XX века начали принимать характер обычного явления и повторяться через каждые два-три года.

Но, как бы то ни было, охота и в настоящее время является единственным источником жизни и экономической основой быта эскимосов.

Лук и копье, как уже было сказано, не только оставлены эскимосами, но и основательно забыты. Из туземных орудий у эскимосов острова Врангеля сохранились гарпун, закидушка, праща, сетки для ловли тюленей и удочки.

Кто видел гарпун в деле, тот не может не согласиться с Нансеном, характеризующим его как несомненно самый остроумный метательный снаряд, изобретению которого может позавидовать любой европеец».

Гарпун азиатских эскимосов устроен по тому же принципу, что и описываемый Нансеном гренландский, и если отличается от него, то лишь мелкими деталями и меньшим изяществом.

На верхнюю часть древка, сделанного из тяжелого гибкого дерева, насажен массивный костяной стержень одинаковой толщины с древком. К стержню с помощью ременного шарнира прикреплено острие из моржового клыка, а на это острие насажен заершенный с одной стороны наконечник из кости, снабженный железным лезвием. К наконечнику привязан ременный линь в палец шириной, соединенный в свою очередь с надутой нерпичьей шкурой — поком. При ударе наконечник входит в тело зверя, тяжелое древко падает и, натягивая ременный шарнир, заставляет острие выскочить из гнезда, освобождая наконечник гарпуна. Все это происходит за несколько секунд. Чтобы наконечник застрял прочнее, охотник резко дергает лесу, острие в теле зверя поворачивается перпендикулярно к линю, и зверю уже никак не освободиться от него. Охотнику остается выбросить пок и ждать удобного момента, чтобы добить зверя. Благодаря тому, что древко прикреплено к лесе свободно двигающейся петлей, охотник избавлен от излишнего труда и потери времени. Нижняя Часть древка гарпуна снабжена костяным или железным заостренным наконечником — им пробуют крепость льда при весенней и осенней охоте.

В прежние времена наконечник гарпуна делался целиком из кости или же к костяной основе прикреплялось каменное острие. Теперь же часто можно встретить железные или медные наконечники, причем наконечник и острие являются уже одним целым и вставляются непосредственно В лунку на стержне гарпуна.

При охоте на тюленя — преимущественно весной, когда охота ведется с кромки льда в полыньях, а убитый зверь достаточно долго держится на поверхности воды, — эскимос пользуется не менее остроумным орудием — «кошкой». Это деревянная болванка, несколько напоминающая своей формой веретено, в нее вбивают четыре загнутых назад железных крючка. Болванка прикреплена к длинной тонкой лесе с петлей на конце. Бросая кошку, петлю надевают на ногу. Пользование этим снарядом требует большого умения. Необходимо, чтобы кошка упала в одном-двух метрах за убитым зверем и леса накрыла его. Специалисты своего дела редко бросают снаряд два раза, доставая добычу с расстояния 30–50 метров.

Не меньшей сноровки требует и «авлык'ых'тат» — снаряд для береговой охоты на дичь. Он состоит из четырех — шести скрепленных вместе шнурков, к свободным концам которых привязаны костяные или каменные грузила. Шнурки плетут из жил, ремень для этой цели не годится, так как он скатывается с птицы. Удачно брошенный «авлык'ых'тат» оплетает птицу, и жертва падает на землю. Описывая этот снаряд, некоторые авторы допускают ошибку, считая, что он увлекает на землю несколько птиц сразу. Как правило, «авлык'ых'тат» рассчитан на добычу одной птицы и, как было уже сказано, требует высокого искусства.