Остров мечты - [14]

— Эй, дружище! — с удивлением окликнул его Беронбос. — Разве мы не должны были сворачивать на этом перекрестке? Или ты уже забыл дорогу к родному... Святые пророки... — Алиссен, запнувшись, ошалело уставился на руки Бойда.

— Ничего я не забыл, — пробурчал толстяк, сосредоточенно пересчитывая вытряхнутые из пустого кошеля золотые. — Лучше мелонгам думать, будто мы направляемся в сторону Оронса. Если, не приведи Господь, вознамерятся разыскивать, это хоть немного запутает следы. А к дому свернем позже и поедем обходным путем. Безопасность стоит пары лишних часов.

— Знал я, приятель, что ты скареда и ловкач, но вот дара чародейства до сей поры не замечал! — рассмеялся Беронбос.

— Жизнь пошла тяжелая и не тому научит.

Через несколько миль они беспрепятственно свернули на какую-то заброшенную лесную тропинку. Если бы не уверенность и настойчивость Бойда, путники едва ли рискнули довериться этой заросшей, то и дело прерывавшейся ниточке. Время от времени дорогу перегораживали упавшие стволы деревьев или кучи валежника, и тогда, прежде чем начать расчистку, Беронбос настороженно оглядывал все вокруг, сжимая рукоять кинжала.

— Неуютные места, — поделился он своими опасениями с купцом. — Того и гляди, нарвешься в этой чащобе на десяток лиходеев. И не докричишься ведь здесь ни до кого.

— Не волнуйся, дружище, — хмыкнул в ответ тот. — Насколько я слышал, сейчас почти все воровские ватаги увлеклись борьбой с мелонгами. Трудно сказать, с чего это у разбойников вдруг проснулась любовь к родине, но молва об их делах уже расходится по стране.

— Хочешь меня убедить, что они совсем перестали грабить?

— Если и ограбят, то исключительно во благо столь желанного освобождения. — Тинас широко улыбнулся. — Ради святого дела это, наверное, не столь обидно, а?

— Пусть попробуют, — нахмурился Беронбос.

— К тому же у меня с недавних пор появились свои люди среди здешних разбойников, — продолжал разглагольствовать Бойд, оттаскивая ветки с проезда.

— О чем это ты?

— Четверо моих слуг подались в леса. Все поголовно на борьбу с варварами.

— И ты их отпустил?

— Отпустил я двоих, еще двое сбежали сами. Так что, если их еще не порубили мелонги, возможно, и заступятся при случае за бывшего хозяина.

Беронбос скривился:

— Смотря по тому, приятель, как им жилось у тебя. А то ведь так скоро и вся челядь предпочтет разбрестись по округе... Кувырком жизнь пошла...

Под эти разговоры они выехали к тихой лесной речке, на противоположном обрывистом берегу которой темнела громада усадьбы Бойда.

— Никогда не понимал твоей страсти жить в такой глуши, — покачал головой Беронбос, — однако теперь, признаю, это оказалось весьма кстати. Ты словно будущее провидел! Непросто будет разыскать эту медвежью берлогу, а уж захватить — тем паче.

Усадьба представляла собой скопище тесно составленных, неуклюжих, но крепких построек с многочисленными внутренними дворами, оградами и переходами. Снаружи их опоясывали могучие бревенчатые стены, а глубокий ров с водой отсекал эту крепость от леса. Перейдя речку вброд, путники вынуждены были двигаться вдоль тына, поскольку легкий мост и ворота располагались только на обратной, восточной стороне. Лишь сам Бойд, выбравшись чуть выше по течению, сразу юркнул в какую-то незаметную глазу лазейку.

Рядом с мостом пятеро дюжих мужчин устанавливали снаружи добавочную линию частокола.

— Похоже, мессир, Бойд готовится к серьезной обороне и не слишком-то уповает на благодарность своих беглых слуг, — обернулся Беронбос к Иигуиру, просидевшему в молчаливой задумчивости почти всю дорогу.

— М-да, сооружения серьезные. К тому же строятся со знанием дела, — заметил старик. — Посмотри, как выполнен подъезд к мосту — здесь можно обеспечить перекрестный обстрел неприятеля, штурмующего ворота. Пожалуй, при этих материалах и силах трудно придумать что-то более действенное.

Из ворот навстречу уже спешил Бойд в сопровождении статного мужчины в кожаном фартуке. Спутнику купца было около тридцати, осанка и пружинистая походка выдавали привычку к долгим переходам как пешком, так и в седле.

— Позвольте представить еще одного моего гостя, друзья, — сказал Бойд, подойдя ближе. — Господин Коанет Эскобар, давний знакомец, со своими людьми оказывает мне честь своим присутствием. Такой же чести я надеюсь удостоиться от великого Бентанора Иигуира и верного товарища Алиссена Беронбоса.

— Господа... — почтительно поклонился Эскобар, чуть притушив недоверчивый взгляд.

По завершении этой короткой церемонии путники направились к дому.

— Как я понимаю, после тяжелого дня всем необходим отдых, — объявил Бойд. — По такому случаю выделю лучшие комнаты. Мой дворецкий Саткл проводит вас, друзья. Размещайтесь, увидимся за обедом. Думаю, нам будет о чем поговорить.

До обеда Иигуир заглянул в детскую, где Марика пыталась урезонить разыгравшихся ребятишек, а с ударами гонга уже входил в небольшую, но высокую трапезную.

Весь центр зала занимал длинный, грубовато сработанный стол, сиявший сейчас своей скобленой пустотой. Глинобитный пол вдоль него закрывали две яркие ковровые дорожки. По углам зала размещались камельки, из которых лишь в двух дальних горел огонь. Между ними в торце общего стола на небольшом помосте был водружен стол для особо почетных гостей. Как бы подчеркивая обособленность этого места, стену за ним драпировала пестрая ткань, такая же балдахином прикрывала помост сверху. Повидавший немало шумных пирушек, зал казался сейчас мрачновато-пустынным.