Остоженка, Пречистенка, Остров и их окрестности - [57]

В 1912 г. в Бахрушинском доме насчитывалось 456 однокомнатных квартир, площадью от 13 до 30 кв. м, где проживало 2009 человек. Но здесь были не только квартиры, там еще находились бесплатное общежитие для курсисток, начальное училище для детей, два детских сада, женская рукодельная школа, мужское ремесленное училище с общежитием. В разруху первых лет советской власти здание довели до невозможного состояния – в 1922 г. в части его находился Институт имени Карла Маркса, а остальные помещения, как было написано в архивном документе, «пустуют из-за отсутствия оконных рам». И далее меланхолично добавлялось: «Центральное водное отопление, водопровод и канализация не работают».

Самое высокое строение на набережной – колокольня церкви Святой Софии, здание которой находится внутри двора (№ 32). Церковь Святой Софии, что в Средних Садовниках, по документам становится известной с 1493 г., когда в воскресенье 28 июля разразился большой пожар: «Нечислено нача горети в мнозех местех… за Москвою от Софьи святыя выгоре и до Акима и Анны». Она, конечно, тогда была небольшой и деревянной и, как предполагается, построенной в 1488–1489 гг. насильно выведенными из Новгорода поселенцами. В Софийском временнике показано, что церковь в 1493 г. сгорела в одном из пожаров. Называлась она не только «что в Средних Садовниках», но и «в Нижних» или просто «на набережной».

Она показана только на двух из нескольких дошедших до нашего времени планах-рисунках Москвы XVII в. – Олеария 1634 г. и Мейерберга 1662 г. – одноглавой с шатровой колокольней, расположенной в центре сада.

Каменное, дошедшее до нашего времени здание церкви было построено в середине XVII в. (в церкви находился напрестольный крест с такой надписью: «Лета 7168 [1659 г.] месяца Септемвриа в первый день сей животворящий крест строили прихожане в церковь св. Софии премудрости Божией, что в Набережном саду, по своим родителех в вечную память», но со временем здание ее неоднократно перестраивалось. Особенно большая перестройка, значительно исказившая архитектурный памятник, была сделана в 1891–1893 гг., когда вместе с изменением декора, формы глав, перелицовкой кладки, выстроили какую-то расползшуюся трапезную, где поместили два придела – Святого Николая и Апостола Андрея. Проект ее принадлежал архитектору В.И. Веригину. Однако благодаря реставрационным работам удалось во многом вернуть церкви старинный облик.

Церковная колокольня построена в 1862–1868 гг. архитектором Н.И. Козловским (в сборнике «Московский архив» была опубликована статья о творчестве династии архитекторов Чичаговых, написанная на основе семейного архива, в которой утверждалось, что «по ряду свидетельств» колокольня была проектирована Н.И. Чичаговым). Средства на постройку предоставил владелец дома (№ 12) по Софийской набережной купец С.Г. Котов, и ей много благотворил П.И. Харитоненко.

Во втором ярусе колокольни был устроен престол во имя иконы Богоматери «Взыскание погибших».

В церкви служил неистовый ревнитель истинной православной веры протопоп Аввакум, который «от церкви Софии, Премудрости Божией, что за Москвою-рекою в Садовниках, прихожан учением своим отлучил многих». В доме пономаря этой церкви жил будущий знаменитый московский иерарх, митрополит Платон (Левшин), он готовился к поступлению в Славяно-греко-латинскую академию и остановился у своего брата, служившего здесь пономарем.

С левой стороны от церковного находился участок, принадлежавший архитектору Василию Ивановичу Баженову. Участок был приобретен в октябре 1773 г., и, судя по сохранившемуся плану его, там с левой стороны узким торцом на набережную выходили каменные палаты о двух этажах, с правой стороны стоял небольшой деревянный флигель, а позади находились хозяйственные постройки – конюшня на четыре лошади, сарай и амбары. В конце участка – «сад с прудиком, с редкими яблоньми, грушами, вишнями и другими для украшения деревьями». Очевидно, гордостью сада была оранжерея, в которой «близ ста дерев, в том числе персики, разных родов вишни и сливы, пять больших лимонных и оранжевых дерев». Уже через три года Баженов продал этот двор за 7 тысяч рублей.

Он вошел составной частью в соседний слева участок, занятый одним из самых больших зданий (№ 34) на набережной – бывшим «Кокоревским подворьем». Василий Александрович Кокорев сейчас не очень известен, а в 1860-х гг. имя его было у многих на устах. Автор книги о московском купечестве П.А. Бурышкин писал о нем и его современнике П.И. Губонине: «К длинному списку московских купеческих династий нужно прибавить два имени, прошедших через московское купечество и оставивших в нем яркий след. Хотя купеческой семьи они и не создали, но их собственная деятельность, продолжавшаяся довольно долго, дает им право быть включенными в славную московскую плеяду. Это два замечательных русских самородка, вышедших из самой гущи народной, которые не только для самих себя достигли большого материального благополучия и высоких мест в чиновной и сословной иерархии, но, несомненно, оказали и великие услуги всему русскому народному хозяйству, идя при этом не старыми проторенными путями, а изыскивая новые, часто даже в буквальном смысле слова: когда шла речь о железнодорожном строительстве. Нет почти ни одной отрасли хозяйственной жизни, где бы не сказались их творчество и энергия. Эти два самородка – Кокорев и Губонин».