Осторожно - Питер! - Свежераспечатанные тайны - [28]

После чаепития Ляля взяла со стола непочатую бутылку конька и потащила его в спальню. Чисто поприкалываться, так как над её кроватью висело фото белобрысого.

Юрик возмутился такому беспределу:

– Слушай, накой тебе этот прыщ? Даже писать перестал… Сколько лет уже прошло, а?

– Неважно. Не пишет, значит работой занят. Как только освободится, сразу напишет.

Зато розы регулярно шлёт…

Ляля, словно ненормальная, метнулась в угол комнаты. Там "вниз головой" висели сухие букеты. Знала бы она, от кого эти розы! Она сняла со стены один и, закатив от блаженства глаза, понюхала.

– Вон уже сколько наслал!

– А что ж ты их по всей комнате не развесишь, как веники в бане? Прикольно будет…

– Ой! Хорошая идея!

Ляля с воплем ринулась к письменному столу за ножницами и скотчем.

Юрика от этих танцев затошнило, и он завыл ей в тон, как плакальщица на кладбище:

– Ой, щас начнём цветочками портретик украшать!

– Ты не юродствуй, а лучше помоги! Подавать букеты будешь, а то я одна не справлюсь!

Сбросив тапочки, Ляля полезла на кровать и стала прикреплять сухие розовые веники вокруг портрета. Прицепив последний, театрально подбоченилась.

– Ну, как?

– Отлично! Не хватает чёрной ленточки с золотыми буковками: "От друзей, от жены, от сотрудников по работе… Помним, скорбим…" – Хватит ревновать! Помним, но не скорбим, а просто – ждём и всё. Между прочим, расстояние только укрепляет чувства…

– Или проверяет… настоящие ли они…

– Вот и поезжай! Проверишь лично! Зайди к нему на амстердамскую квартиру, привет от меня передай, ладно? Только не обмани! Ты ведь обещал!

– Ну, и садистка же ты…

Ляля его не слушала, мурлыкала своё. На какую-то секунду в ней проснулось любопытство.

– Кстати, что это за странная командировка?

– Да так… По обмену опытом…

– Ой, а мы с Валериком в Америку поедем! Будем там флористами работать, дворы американцев озеленять!

– А если те не захотят?

– Не захотят – отключим газ!

Юрик сочувственно глянул на кретинку. Таки помешалась.

– Да не смотри ты так грустно! Развод – не конец света, а Изольда – не пуп земли!

Кстати, общая работа сближает. Найди себе единомышленницу-переводчицу… Хи!

– Ага, найду, послушаюсь, наверное! У зоолога-ботаника жена должна быть обязательно биологица, а у сантехника – сантехница, да? Или управдомша, это уж как минимум. То есть, если я, к примеру, ваннами стану торговать или унитазиками, то мне непременно нужна будет торговка или менеджер. Аминь!..

*****

Юрик выскочил из спальни, так не открыв коньяк…

Бабушка на кухне читала любовный роман, подкинутый Лялей.

Ляля ничего не делала просто так, и романчик подкинула явно с каким-то подлым умыслом. Накой, спрашивается? Бабушка и так была уверена, что у внученьки с мозгами полная монтана.

– Ну, всё, бабуля, я пошёл…

– А грустный чего такой? Она всё никак? Всё думает о том хмыре?

– Не знаю… По-моему, она его любит…

– Дурак! Мне виднее, кого она любит! Ты жди, жди… Пусть пока думает, что цветы от него, а то совсем на любовной почве тронется! Мы ей потом всю правду выложим, а пока сиди тихо и молчи в тряпочку. Ближе тебя у неё всё равно никого нет и не будет!..

Через две недели Юрик уже стучался в амстердамскую квартиру Дуремара. Квартирка была ништяк. Среди добротной мебели стояли пальмы в кадках. Утешало одно: квартира съёмная, не Дуремарова собственность.

Хозяин открыл в футболке, джинсах и шлёпанцах на босу ногу. Мордашка за несколько лет скукошилась, сморщилась – бр-р-р! Гнуснятина. Ничего общего с портретом над Лялиной кроватью.

Юрик начал атаку с порога:

– Не узнаёшь?

– Простите, но я вас не помню… Кто вы?

– Твой соперник! Только не пугайся, ладно? Тебе бояться нечего, она любит только тебя! Вот, и записочку прислала!

– Кто "она"?

– Так я что, не туда попал? Ты Валера?

– Да…

– Ну, а я от Ляли!

Выбрав амплуа придурка, Юрик изо всех сил старался не выходить за рамки жанра.

Он огляделся, руками развёл, и по-плебейски перешёл обратно с "ты" на "вы".

– Ба-а-а! Да тут королевские апартаменты! Я на днях с одним голландцем разговаривал по бизнесу, так он мне знаете, что сказал? Вы удивитесь! Он сказал, что ездит в Россию мыться! Невероятно! Сказал, что у вас в Голландии всё такое маленькое, тесное, квартирки крошечные, ванных вообще нет, одни душевые. Мол, вам приходится всё время стоя мыться!

– Ну, это он преувеличил. Возможности тут у всех разные. А у вас, как я понял, свой бизнес?

– Да не очень-то он мой… Пока не мой… Короче, я щас ваннами торгую, унитазиками! Гы-ы…

Мичурин брезгливо поморщился. Вот, гад! Знал бы он, с кем разговаривает.

– Ну, и как там Ляля?

Юрик в отместку тоже поморщился.

– А вам действительно интересно?

– До определённой степени… Я ведь её любил…

– То есть, ваши чувства в прошлом?!

Юрик захотелось крикнуть "ура".

– Не знаю, станет ли вам легче от того, что я скажу… У меня большие проблемы со здоровьем. Мне сейчас не до неё.

– Минуточку! Она ждёт из Голландии великого учёного, профессора, можно сказать… в Америку собирается переселяться из-за вас, а вы так просто говорите: "Мне не до неё"!

– Повторяю… У меня серьёзные проблемы…

Душетерзательную встречу прервал звонок в прихожей.

Дуремар пошёл открывать и вернулся в сопровождении кучки маргиналов. На маргиналах были мятые свитеры, кое у кого даже с перьями от подушек. Джинсы зияли мохнатыми дырами, а в ушах и ноздрях болталось много-много всякой бижутерии.