Осторожно: массированные фальсификации! Сборник статей - [16]

Изучив его вторую статью в том же сборнике, но уже 2009 года[66], окончательно убедился, что перед нами коварный фальсификатор – системный разрушитель истории башкирских казаков 1812 года. Хорошо, что тогда же президент страны Анатолий Медведев и премьер Владимир Путин озаботились борьбой против переписывания истории. Очень своевременно! Оказывается, что подобные «переписчики» завелись не только за границей, но и у нас дома. Что сильно тревожит. Ведь победы в прошлом – это фундамент побед в будущем!

Статья 2009 года в сборнике «Отечественная война 1812 года. Источники. Памятники. Проблемы» Государственного Бородинского военно-исторического музея-заповедника названа весьма рекламно – вызывающе «Башкирские полки в 1812 году в современной историографии: от мифов к реальности».

В начале госп. Рахимов опять пишет, что региональная историография насчитывает 28 башкирских полков в той войне, а дескать, дореволюционная историография Российской империи – только 20-ть. При этом неправомерно ссылается на «Расписание всех казачьих войск на 25 декабря 1831 года», выпущенном в Санкт-Петербурге. В мирном 1831 году, скорее всего, так оно и было. Но в военное время, особенно, в 1812 году, выгребали всех, и количество полков резко возрастало. Далее он ссылается на Чернова И. В.: «В памятный 1812 г. выставили 20 полков пятисотенного состава». Ключевое слово здесь: «выставили». Этот или близкий по смыслу термин используется и в юбилейном издании В.Х. Казина 1912 года и в Военной энциклопедии Сытина 1911 года. Имперских авторов правомерно интересовало только количество выставленных на войну полков. А региональные исследователи выявляли, в первую очередь, количество призванных от данного народа воинов. Это две большие разницы: призванных и выставленных в сражения! Призвать и использовать для каких-то срочных нужд государство могли значительно больше, чем выставить на войну. И зачастую в истории Башкортостана, так оно и происходило. Поэтому данные региональных архивов о призывах значительно подробнее и полнее. Наверх забирают сухие выжимки из моря этой информации. Доцент регионального БГУ должен это знать.

Но вместо этого, Рахимов мимоходом оскорбляет память основателя историографии башкирских казаков 1812 года кандидата исторических наук Р. М. Раимова. Дескать, его «брошюра преимущественно компилятивного характера». У кого он мог списать в суровых 1942–1943 годах? Матвиевский издал книгу «Оренбургский край в Отечественной войне 1812 года» только в 1962 году. Д. и. н. Усманов выпустит свою знаменитую книгу «Башкирский народ в Отечественной войне 1812 года» только в 1964 году. Профессор Асфандияров продолжит его дело ещё позднее: в 1992–2012 годах. Документы и книги царского времени были блокированы в осаждённом Ленинграде, Москва была на военном положении. Мемориальную доску надо установить Раимову на его рабочем месте за целостный труд в таких условиях, а не оскорблять на страницах издания Бородинского Музея-заповедника. Его работа была откровением для своего времени и дала направление всем дальнейшим поискам в этой сфере. А ведь когда-то, тот же Р.Н. Рахимов в преамбуле своего раздела «Тептярские полки в Отечественной войне 1812 года» 1992 года[67] признавал, что «дореволюционной историографии по этой теме (участия башкир в войне 1812–1814 гг. – авт.) нет». То есть брошюра Раимова является первой цельной работой по теме. Но тогда доцент Рахимов был в разы скромнее.

В «Военном энциклопедическом словаре» 1986 года и «Советской военной энциклопедии» 1990 года опять используется термин «выставили». И то же самое – в энциклопедиях Российской Федерации. Их составителей интересовал только конечный результат. Детали организации и поддержания полков в боевом состоянии, их доукомплектования взамен убитых, просто не вмещались в столь насыщенные издания. Это – прерогатива региональных исследователей и изданий. Но доцент БГУ не только не ищет сам, а передёргивая, заявляет: «Советская историография уровня ведущих специалистов страны оставила количество полков прежним – 20». Неужели кандидат наук не понимает: исследователей разного уровня интересует разный аспект призывов? Если бы был столичным автором статей для имперской энциклопедии, то тоже написал бы: «выставили на войну 20-ть номерных полков». Но если бы места было чуть больше, чем отпускается в энциклопедиях, то обязательно приписал бы и про набор 6-ти ремонтных полков.

Далее Рахимов наводит «тень на плетень» в отношении исторического документа, где указаны все 28 полков. Это прошение Оренбургскому военному губернатору есаула Каскына Даутова, походного старшины Аюпа Мугаитмасова и хорунжего Зулькарная Буранбаева из 6-го кантона, подписанного 18 января 1820 года. Его обнаружил историк М.Д. Рабинович и включил 28 полков в «Очерки по истории Башкирской АССР» 1959 года, подготовленные ведущими московскими и уфимскими историками: «В достопамятном 1812 году, кроме обыкновенной службы в содержании Оренбургской и Сибирской линий, исправления всех повинностей и пожертвований, 28 полков откомандированы были против нашествия врагов в действующую армию, вооружённых и одетых своею собственностию, где также доказали преданность и усердие Отечеству»