Остаюсь с тобой - [20]

- Хорошо, если так. - Скачков провел Алесича до дверей. - Сегодня у нас с тобой знаменательный день, ты и я, мы оба приступаем к работе.

- И не можем отметить такое событие, - засмеялся Алесич.

- Ничего, у нас с тобой еще все впереди. - Скачков распрощался с земляком и вернулся к столу.

В это время в кабинет стремительно, с ветерком, влетел Дорошевич. Напился из графина воды, вытер мясистые губы, лоб платком. Засовывая платок обратно в карман, хохотнул:

- Ну и проблем у тебя... Что значит не выполнять план. Это очень скверно для управления, но еще хуже для людей. Нет премии, нет прогрессивки. Знаешь, все твои специалисты просятся в Сибирь. Обступили, отпускай, и все. Надо срочно что-то делать. Неотложно! А вы, - он пронзительно посмотрел на Скачкова, - собираетесь еще раскачиваться. Здесь надо показать характер, чтобы сразу все почувствовали в вас хозяина, настоящего хозяина. Каждый день, каждый час бездеятельности в создавшихся условиях - преступление!

- Извините, Виталий Опанасович, - не сдержался, прервал генерального Скачков, - вы разговариваете со мной так, будто я приехал сюда баклуши бить, а не работать.

- Однако же и не спешите приступать!

- Отпуск у меня... Между прочим, законный. С вашего разрешения...

- Ха! - крутанулся на пятке Дорошевич, по привычке поддерживая руками свой животик. - В такой ситуации он еще думает об отдыхе. Надо браться за работу безотлагательно, если не хотите, чтобы разбежались лучшие специалисты. Их годами собирали со всей страны. Вы это понимаете?

- Понимаю. Но чтобы принять действенные меры, надо во всем здесь основательно разобраться.

- Сколько вам для этого потребуется времени?

- Ну, может, дней... - задумался Скачков. Хотел сначала сказать, что дней десять, но подумал, что это слишком много, Дорошевич может расценить это как его, Скачкова, неуверенность в самом себе. А назвать меньший срок может расценить как легкомыслие, опять худо.

- Дней?.. - подался всем телом к Скачкову Дорошевич. - Я буду рад, если вы через месяц скажете мне что-нибудь дельное.

- Я же эту систему немного знаю, - начал оправдываться Скачков.

- Знаете сверху. Ваши знания слишком общие. Так что не спешите. Начинайте с нуля. Имейте в виду, что надо все очень основательно взвесить, чтобы выбрать единственно правильное направление... Чтобы не ошибиться с самого начала. Исходите из реальных возможностей. Не надейтесь, что вас кто-то выручит. Вас выручать никто не придет.

- Как-нибудь обойдемся, - буркнул Скачков.

- Хорошо. Будем надеяться. Более детально обо всем поговорим, когда вы, так сказать, вникните, а пока до свидания! - Он улыбнулся неизменно приветливой улыбкой, сунул Скачкову свою пухлую руку и вышел. Пока Скачков решал, проводить генерального директора или не стоит, того и след простыл.

Какое-то время он стоял за своим столом. Надо было что-то делать. И безотлагательно. Люди ждут от него каких-то указаний. А он?.. Правильно сказал Дорошевич, что надо начинать с нуля. Что ж, надо так надо.

Он вышел в приемную:

- Эмма Григорьевна, кто у нас самый сведущий? Чтобы мог показать мне хозяйство?

- Да много у нас таких, - пожала плечами секретарша.

- Позовите кого-нибудь.

Скоро в кабинет зашли двое. Это были главный инженер и начальник технологического отдела.

Главный инженер управления Игорь Семенович Бурдей, высокий, худой, с продолговатым узким лицом, изрезанным морщинами, в сером костюме и черной водолазке, которая скрывала его тонкую шею. Подойдя к начальнику, он чуть заметно поклонился, пожал руку, неторопливо и степенно сел на стул у стены, забросил ногу на ногу. Под штаниной обозначилось острое колено.

Начальник технологического отдела Вячеслав Никитич Котянок, невысокий, маленький, с длинным носом и нахохленным чубчиком, всей своей фигурой напоминал задиристого воробья. Он первым подбежал к начальнику, подождал, когда с ним поздоровается главный инженер, потом и сам подал руку, сел за приставной столик, достал из кармана джинсовой куртки блокнотик, приготовился записывать.

Услыхав, чего хочет от них начальник управления, главный инженер сказал:

- Котянок все покажет. Он чаще меня бывает на местах.

Какое-то время спустя Скачков и Котянок уже катили на "козлике" по узкой асфальтированной дороге, которая шла через высокий тенистый лес, начинавшийся сразу за Зуевом.

- Расскажите, Вячеслав Никитич, что здесь делается, - попросил Скачков.

Сначала ему подумалось, что Котянок, наверное, из тех людей, которые очень обостренно, может быть, болезненно воспринимают недостатки. Во всяком случае, его внешность говорила за это. Он и сейчас сидел какой-то взъерошенный. С его тонких губ не сходила чуть заметная нетерпеливая улыбка. Казалось, только попроси, и он выложит все недостатки, как на блюдечке, расскажет обо всем искренне, с возмущением, не исключено, что и преувеличит малость. Но совсем неожиданно для Скачкова тот заговорил спокойно, даже безразлично, заговорил все больше про общее и общими словами, должно быть, остерегался или даже еще не доверял новому начальству. Во всяком случае, ничего нового к тому, что Скачков уже знал, начальник технологического отдела не добавил.