Оставьте меня - [53]
Комок ужаса в животе у Мэрибет сжался еще сильнее.
– И что произошло? – прошептала она.
– То, что я вместо того, чтобы съехать на обочину или поставить аварийный знак, последние секунды ее жизни отчитывал Фелисити за то, что мы из-за нее попали в аварию. Пока я орал на нее, в нас въехали сзади. Я даже стоп-сигнал не включил, просто поставил машину на тормоз.
– О боже, Стивен. Нет.
– Я отделался сотрясением мозга и вывихом плеча. А Фелисити… – Он откашлялся. – С ее стороны машина даже на машину перестала быть похожа.
И он продолжил свой ужасный рассказ о том, как сидел напротив Фелисити в клетке из обломков и умолял ее держаться, хотя и видел, что она не сможет. Мэрибет заплакала.
Стивен подал ей салфетку и продолжил, у него глаза были сухие. Мэрибет казалось, что он уже не с ней разговаривает, а просто прикрывается ей, чтобы было выносимее пересказать эту историю самому себе. Примерно так же, как она писала близнецам.
– Я после этого взял отпуск на месяц, а когда вернулся, уже растерял часть пациентов. Потом и другие стали уходить, потому что… пожалуй, угрюмый – подходящее слово, хотя я всегда был угрюм, но, наверное, стал совсем невыносим. Может, поэтому и пошли слухи. Фелисити любили. А меня нет. Она умерла. А я нет. Шептались, что я пью. Но это было неправдой, хотя, конечно, после аварии я пил много. – Он показал туда, где стояли пустые бутылки. – Но многие как будто понимали, что это моя вина. Или, может, просто не хотели мне сочувствовать. Кто их в этом обвинит? Это сказалось на работе. Мне предложили взять еще один отпуск, хотя мы все понимали, что это навсегда.
Стивен оттолкнул тарелку.
– Может, это и к лучшему. Врачу необходима некоторая мания, уверенность в собственной непогрешимости. Но после того, как на моих глазах умерла Фелисити, а я ни хрена с этим сделать не смог, я лишился и этого.
Так вот в чем дело. Не врачебная ошибка. Не алкоголизм. Даже не скандал, по крайней мере, не такой, как воображала Мэрибет. А разбитое сердце, самобичевание. А уж это она понимала.
Стивен смолк, но руки дрожали. Мэрибет накрыла их своими ладонями и держала крепко, пока не прошла дрожь. А потом она его поцеловала.
47
В понедельник перед бассейном Мэрибет зашла в библиотеку в Сквиррел-Хилл, чтобы отыскать в архивах номера страховок родителей. Поскольку она удалила письмо от Джейсона, не ответив, то больше от него ничего не ждала. Но он снова написал с устрашающей темой P.S.
Что это значит? P.S., я тебя ненавижу? Не возвращайся? Ты – худшая мать на свете?
«P.S. Ты, похоже, думаешь, что я тебя наказываю. Но чтобы ты знала – на День благодарения мы уехали за город, Оскар заболел, я сидел с ним дома, а ты писала на рабочую почту, так что я увидел только в понедельник вечером. И целый день переваривал, можно меня понять, ты же за целый месяц слова не сказала.
Мэрибет, ради бога, я решил к тебе не лезть. Я делаю ВСЕ, о чем ты меня просила. Я не знаю, чего ты еще от меня хочешь».
Она посмотрела на дату. Второе письмо он послал на следующий день после первого. За два дня до того, как она поцеловала Стивена.
Мэрибет размышляла об этом поцелуе со странной примесью нежности и неловкости, а сейчас к ним присоединилась еще и вина. Поцеловала бы она Стивена, если бы увидела это второе письмо? Или же она целовала его, чтобы отомстить Джейсону? Нет, так не казалось. Если она и думала о ком-то третьем там, на кухне, то это была Фелисити.
Мэрибет перечитала письмо. За город? И что случилось с Оскаром?
«Оскар в порядке?» – немедленно написала она и не думая отправила.
Джейсон, наверное, сидел за компьютером, поскольку ответ пришел сразу же.
«В полном».
В конкретику Джейсон никогда не вдавался. Не парился по пустякам, хотя Мэрибет так и не смогла понять, что для него не пустяк. Например, то, что она сбежала?
Но болезнь Оскара ее перепугала. Уши? Трубки? Оскар поздно заговорил – они списывали это на то, что на все вопросы за них обоих отвечала Лив, до тех пор, пока Лорен не обратила внимание на то, что Оскар часто переспрашивает: «Что?» и поинтересовалась, проверяли ли они слух. Оказалось, что уши у него были заполнены жидкостью и он едва слышал, поэтому и не разговаривал. Мэрибет пришла в ужас – от того, что подвела Оскара, что не заметила сама, без Лорен. («Да ладно тебе, – сказал ей Джейсон. – У нее четверо детей».) Оскару вставили в уши трубки, и он догнал сестру, но летом трубки выпали, и отоларинголог велел следить, чтобы жидкость снова не скопилась.
Мэрибет написала более развернуто: «У Оскара проблемы с ушами? Ты записался к отоларингологу? Разговаривал с логопедом?» И, раз уж выпала такая возможность, задала вопросы более широкого характера: как дети чувствуют себя физически и психологически, ходят ли к педиатру, стричься? В итоге получился допрос на целую страницу.
Ответ пришел слишком быстро, ясно, что Джейсон не расписал подробно.
«Все в порядке».
«А конкретнее можно?»
«Оскар в порядке. Лив в порядке. Я за всем слежу. У всех все отлично».
Отлично? Джейсон Бринкли все мог свести к одному этому нейтральному слову. Частично он выдавал желаемое за действительное, плюс две трети лени. Да, раньше все было отлично. Потому что Мэрибет следила.
Это произошло в день, который начался, как и любой другой… У Мии было всё: любящая семья, великолепный, обожающий друг и светлое будущее, в котором ее ждал мир музыки и прекрасные перспективы. Но в одно мгновение почти всё это у неё отняли. Оказавшись между жизнью и смертью, между счастливым прошлым и непостижимым будущим, Миа переживает переломный день в своей жизни, обдумывая решение, самое важное решение, которое ей когда-либо приходилось принимать. Одновременно трагическая и вселяющая надежду, это романтичная, захватывающая и, в конечном счете, поднимающая настроение история о памяти, музыке, жизни, смерти и любви.
Прошло три года после той ужасной аварии… три года, с тех пор, как Миа ушла из жизни Адама навсегда.Теперь они живут на противоположных берегах. Миа — восходящая звезда Джуллиарда, а Адам — объект всех бульварных изданий Лос-Анжелеса, благодаря его новому статусу рок-звезды и знаменитому имени подруги. Но однажды, когда Адам оказывается в Нью-Йорке один, судьба предоставляет ему шанс и вновь сводит пару вместе, всего лишь на одну ночь. За эту ночь ему предстоит познакомиться с городом, который стал для Мии домом, Адам и Миа должны будут пересмотреть своё прошлое и вновь открыть свои сердца друг другу.
«Сестры по благоразумию» – удивительно откровенный и одновременно жесткий роман, который напомнит вам «Прерванную жизнь» Сюзанны Кейсер. И это первая книга, которую написала Гейл Форман, автор мирового бестселлера «Если я останусь».Шестнадцатилетняя Брит оказывается в интернате для трудных подростков. Она не верит, что ее отец мог пойти на столь жуткий шаг – упечь единственную дочь в подобную дыру. Брит и так тяжело: мама исчезла, с мачехой отношения не сложились, в школе все идет кувырком. А тут еще интернат… Ей надо срочно выбираться! Помочь ей могут другие подростки – такие же одинокие девочки, с которыми можно не стыдиться себя и говорить о том, что по-настоящему волнует.
В основу романа Гейл Форман легла реальная история Сьюзи Гонсалес, девушки, чья жизнь оборвалась трагически и внезапно.Когда Мэг, лучшая подруга Коди, решается на самоубийство, жизнь маленького городка меняется. Причину ее поступка ищут все – любящие родители, друзья и маленький брат. Не может смириться с утратой и Коди. Они были вместе с самого детства – как же она могла не заметить, что Мэг нужна помощь? Чтобы разобраться в случившемся, Коди едет в университетский городок, где еще совсем недавно жила Мэг.
Фрейя пытается восстановить свою жизнь: она потеряла голос, когда записывала дебютный альбом. Харун планирует бросить всех, кого когда-либо любил. Натаниэль только что прибыл в Нью-Йорк с крошечным рюкзаком и отчаянным планом – ему нечего терять и некуда идти. Все они сбились с пути. И чем больше запутываются в своей жизни, тем яснее осознают: может, путь к счастью лежит через помощь другим?
Эллисон никогда не любила путешествовать. Калейдоскоп из памятников и забеги по туристическим тропам, исхоженным вдоль и поперек, всегда казались ей пыткой, а не отдыхом. Но она ни на минуту не пожалела о том, что согласилась на поездку в Лондон, ведь на одной из его старых улочек она встретила Уиллема. Они проведут вместе один день — только один. Но этот день перевернет жизнь обоих. Так не бывает, скажете вы. Бывает, если вы молоды, влюблены и весь мир, кажется, у ваших ног…
Есть люди, которые расстаются с детством навсегда: однажды вдруг становятся серьезными-важными, перестают верить в чудеса и сказки. А есть такие, как Тимоте де Фомбель: они умеют возвращаться из обыденности в Нарнию, Швамбранию и Нетландию собственного детства. Первых и вторых объединяет одно: ни те, ни другие не могут вспомнить, когда они свою личную волшебную страну покинули. Новая автобиографическая книга французского писателя насыщена образами, мелодиями и запахами – да-да, запахами: загородного домика, летнего сада, старины – их все почти физически ощущаешь при чтении.
«Человек на балконе» — первая книга казахстанского блогера Ержана Рашева. В ней он рассказывает о своем возвращении на родину после учебы и работы за границей, о безрассудной молодости, о встрече с супругой Джулианой, которой и посвящена книга. Каждый воспримет ее по-разному — кто-то узнает в герое Ержана Рашева себя, кто-то откроет другой Алматы и его жителей. Но главное, что эта книга — о нас, о нашей жизни, об ошибках, которые совершает каждый и о том, как не относиться к ним слишком серьезно.
Петер Хениш (р. 1943) — австрийский писатель, историк и психолог, один из создателей литературного журнала «Веспеннест» (1969). С 1975 г. основатель, певец и автор текстов нескольких музыкальных групп. Автор полутора десятков книг, на русском языке издается впервые.Роман «Маленькая фигурка моего отца» (1975), в основе которого подлинная история отца писателя, знаменитого фоторепортера Третьего рейха, — книга о том, что мы выбираем и чего не можем выбирать, об искусстве и ремесле, о судьбе художника и маленького человека в водовороте истории XX века.
Восточная Анатолия. Место, где свято чтут традиции предков. Здесь произошло страшное – над Мерьем было совершено насилие. И что еще ужаснее – по местным законам чести девушка должна совершить самоубийство, чтобы смыть позор с семьи. Ей всего пятнадцать лет, и она хочет жить. «Бог рождает женщинами только тех, кого хочет покарать», – думает Мерьем. Ее дядя поручает своему сыну Джемалю отвезти Мерьем подальше от дома, в Стамбул, и там убить. В этой истории каждый герой столкнется с мучительным выбором: следовать традициям или здравому смыслу, покориться судьбе или до конца бороться за свое счастье.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!
Марине шестнадцать лет – самый интересный и трудный возраст, когда душа живет ожиданием любви. Марина многое отдала бы за свободную жизнь, вот только мама и бабушки, искренне желая ей добра, делают все, чтобы она и шагу ступить не могла, опекают и душат заботой. Марина решает бежать, но не куда-нибудь, а в специальную школу-пансион. Оказавшись там, она понимает, что совершила ужасную ошибку, но исправить что-либо уже сложно. Разве что знакомство с Гаем Вайни может помочь Марине. Пока молодых людей связывает дружба, но, как знать, возможно, она перерастет в более серьезное чувство.
1840 год, Сингапур. После смерти матери маленькая Георгина и ее отец переезжают в дом у моря с прекрасным садом орхидей. Однажды, блуждая в саду, Георгина обнаруживает в потаенном углу раненного в морском бою молодого пирата Рахарио. Помогая ему, она не замечает, как влюбляется, но, едва встав на ноги, юноша исчезает, не простившись. Долгое время Георгина не теряет надежду, что Рахарио вернется. Но вскоре по настоянию отца отправляется к тетке в Европу, где волею судьбы спустя десятилетия их пути с Рахарио вновь пересекутся…
Все по-разному переживают расставание. Женевьева, которую бросил мужчина ее мечты, рыдает на диване в обнимку с котами и опустошает рюмку за рюмкой. Может, горькие слезы и горькие напитки – как раз то, что лечит раненое сердце? Но Женевьева скоро узнает, что есть и другие лекарства: вера в себя и страстный роман с прекрасным незнакомцем.Рафаэль Жермен не зря называют франкоязычной Хелен Филдинг. Герои ее романов попадают в курьезные ситуации, не боятся смеяться над собой и отчаянно верят в настоящую любовь.