Остаться в живых… - [66]
– Есть за что.
Они помолчали, и Пименов чувствовал, как под свежим морским ветерком высыхает кожа, все еще покрытая тонкой пленкой из его и ее пота.
– Ты за него не волнуйся, – добавила она. – Он у нас такой. Очень чувственный. Сейчас тяпнет еще сто пятьдесят и натянет одну из этих сосок, потом поплачет на плече у Куща и трахнет вторую. Ему бы еще сто пятьдесят и он под песню Ярославны и Кущу бы засадил, только тот не даст. Он правильной ориентации?
– Насколько я знаю – да, – отозвался Губатый.
– Значит, точно не даст, – заключила Ленка. – Так что ты с жалостью поаккуратнее, Лешенька. Все, проехали… Не о чем тут говорить.
– Ты ему с помощью меня мстишь? – негромко спросил Губатый.
– Я, конечно барышня мстительная! – она улыбнулась, и в темноте сверкнули зубы. – Мстила бы и мстила, и так бы мстила, и сяк, но ты, Пима, под оружие возмездия никак не подходишь. Не обижайся – внешность не та. С тобой можно или с голодухи, или за бабки, или по любви…
– Интересно, а ты со мной почему?
Она встала и чмокнула его в щеку, для этого ей пришлось чуть-чуть встать на цыпочки.
– А у нас всего понемногу. Немного – за бабки, немного по любви… А главное – у нас есть общие воспоминания… На голодающую я не похожа, ведь так?
Пименов пожал плечами, но сообразил, что в темноте его движения было не рассмотреть, и оставил вопрос без ответа.
На «Ласточке», в динамиках фирмы «Накамичи», диким голосом взревела Верка Сердючка:
– Хорошо! Все будет хорошо! Все будет хорошо – я это знаю!
– Вот! Слышишь! – сказала Изотова. – Все будет хорошо!
– Хотелось бы верить!
– А ты поверь, ексель-моксель! – улыбнулась Ленка. – Тебе-то что? Что ты теряешь, кроме собственных цепей, Пима? Вот что у тебя было в жизни лучшее, чем я? Ты, что, всерьез считаешь, что что-то потерял? Брось, Леха! Ничего ты не потерял! Ну, скажи, что, катать по морю жирных сук и их блудливых муженьков было бы лучше?
– Кто знает? – тихо спросил Губатый у темноты.
Ему страшно хотелось закурить. И еще – выпить. Причем выпить именно водки, и много, чтобы исчезло из памяти движущееся в смертельном ритме зеленое насекомое. Образ становился навязчивым, но было от чего – Ленка не говорила с ним, она вещала! И была в этой декламации агрессия, презрение к собеседнику, и не только к нему, а и ко всему окружающему миру тоже. Пименов вдруг осознал, что Ленка, в общем-то, здесь и не при чем. Она от природы лишена способности любить – за что ж винить человека, который калека от рождения?
«Или, – поправил сам себя Леха, – это умение у нее забрали. Ну, может же быть, что человек разучился верить и любить? Может же такое случиться? Жизнь часто делает из обычных людей моральных уродов…»
Он запнулся на мгновение, но все же додумал мысль до конца.
«Вроде меня, например».
– А так, Пима, – продолжала Изотова. – Тебе будет, что вспомнить. Вот, прикинь, сидишь ты, весь такой старый, седой пердун с дрожащими руками, вспоминаешь, как трахал меня на корме твоего корыта, и думаешь: «А все-таки я ее поимел!» И так тебе хорошо делается – просто зашибись! Знаешь, нет ничего хуже для мужика, чем неиспользованный шанс.
Она снова засмеялась.
– Но вот если бы ты меня не трахнул – помнил бы вечно. До самой смерти. Я б тебе и в восемьдесят бы снилась!
В голосе ее неожиданно прозвучала мечтательность.
– До восьмидесяти я не доживу, – возразил Пименов.
– А может и доживешь, – не согласилась Ленка. – Не тебе решать. Сколько отмерили – все твое. А каждому – свое. И этому кастрату, и муженьку моему, и двум этим сучонкам-собачонкам…
– И тебе, – добавил Губатый.
– И мне, – согласилась Изотова. – Так что, если что случится со мной, значит ниточка кончилась.
– Я надеюсь, что ничего не случится, – сказал Пименов, сам не веря, что говорит такую глупость. – Если повезет – за выходные все достанем. Не повезет – провозимся чуть дольше.
– Ага, – произнесла Ленка весело. – Точно, Пима! И достанем, и поделим и пропивать начнем… Не пойму я, Леша, как ты дожил до такого преклонного возраста таким вот нормальным человеком. Аж жуть берет! Ведь четко шел на заслуженного «синяка». Настоящего такого дворового алкаша, которого все знают с детства. И каждая приподъезная бабулька с наслаждением рассказывает всю его славную биографию от первого шага, до первой бутылки «бормотухи». Ты ж уже «на дурке» должен был бы прописаться – ан нет! И хату родительскую не пробухал, и делом обзавелся. Хоть и говно дело, а ведь твое собственное.
– Ну, почему говно? – обиделся Губатый.
– Да потому, – отрезала Изотова, – что никогда ты с этого, Пименов, не станешь по-настоящему богат! Ни-ког-да! Будешь тянуться из года в год, найдешь себе такую же бескрылую как ты, женишься и так, от сезона в сезон, будешь тащить свой бизнес, как улитка домик – на горбу. Или ты думаешь, что станешь владельцем туристического флота?
– Ты намекаешь на то, что этот жемчуг для меня шанс?
– Я не намекаю, – поправила его Ленка, раскуривая новую сигарету. – Я тебе прямо говорю: если там, на «Ноте» что-то еще есть, то это не шанс, это Великий Шанс! И для тебя, и для меня! Мой правильный прадедушка ради этого оставил вдовой мою революционную прабабушку, одну, с двумя детьми. А ведь, говорят, любил ее больше жизни. И не ради бабок он там внизу остался, а только ради нее. Вот он понимал, что удайся ему это дело – и все! Другая жизнь! Жизнь, Пима, а не существование!
Мир, в котором рухнули плотины и миллионы людей расстались с жизнью за несколько дней… Зона бедствия, зараженная на сотни лет вперед, в которой не действуют ни законы природы, ни человеческие законы. Бывшая Украина, разодранная на части Западной Конфедерацией и Российской империей. Тюрьма для инакомыслящих и уголовников, полигон для бесчеловечных экспериментов над людьми, перевалочный пункт для торговцев оружием и наркотиками, поле битвы между спецслужбами разных стран, буферная зона между Востоком и Западом, охраняемая войсками ООН, минными полями и тысячами километров колючей проволоки.
Когда-то они были ударным отрядом советской империи…Теперь те, кто остался в живых – наемники, изгои или сотрудники спецслужб. Кто-то из них работает на гетмана Конфедерации Стецкива, кто-то на Императора всея Руси Александра Александровича Крутова, а кто-то и сам на себя.Мирная жизнь для них – несбыточная мечта. Официально их не существует, но мировая шахматная доска по-прежнему содрогается от оперативных игр, которые они ведут…
Вакцина, останавливающая смертоносный вирус, найдена, но для Книжника это только начало нового пути. Пути, на котором все не так, как казалось раньше. Враги становятся друзьями. Добро превращается в зло. Жестокость – в милосердие, а ненависть – в любовь. Потому что только любовь и преданность могут спасти мир, где люди умирают молодыми… «Не время умирать» – продолжение романа-антиутопии «Лучший возраст для смерти» (2017), вторая книга трилогии «Умереть молодым».
«Школа негодяев» – это четвертая и заключительная книга тетралогии «Ничья земля»: «Ничья земля», «Дети Капища», «Дураки и герои», «Школа негодяев».Продолжается одна, главная, линия – борьба за выживание на «ничьей земле» Михаила Сергеева, бывшего оперативника ГРУ, пенсионера после развала страны. Он вынужден рассчитывать только на себя и своих близких друзей. За что он теперь воюет? За какую страну? За какую справедливость? Вот он принимает решение отдать заведомым террористам возможный компонент оружия массового поражения.
Иногда не важно, что ты делаешь... Иногда не важно, что о тебе подумают... Иногда важно только одно... «ОСТАТЬСЯ В ЖИВЫХ...» Солнце и море, кровь и безумства плоти, секс, предательство и предчувствие трагедии сопровождают поиски затонувшего в годы революции у берегов Кавказа старого китайского жемчуга… СОКРОВИЩЕ ПОЛУЧИТ ТОЛЬКО ОДИН …
Разъятая на части после катастрофы Днепровского каскада плотин Украина, превращенная в Ничью Землю, Зону, где нет законов и милосердия…Торговцы оружием с депутатскими значками на груди…Живые роботы, в которых превращает детей таинственное Капище.Шпионские игры на улицах Лондонского Ковент-Гардена…Герои поневоле, подлецы по убеждению, жертвы по воле случая – в новой книге «Дураки и герои».
«…На мгновение показывалась, например, отдельно стоящая дымящаяся сосна и тут же пропадала из поля зрения… Изредка встречались островки зелени, по краям окаймленные поблескивающим сквозь дым пламенем… какая-то извилистая лента, чуть более светлая по окраске, тянулась сквозь черное пространство на земле, делая плавные повороты то в одну, то в другую сторону. Я не сразу догадалась, что это лесная река, по берегам которой сгорели только верхушки деревьев, а нижняя часть кроны, расположенная близко к воде, осталась зеленой, только сильно подсохла, словно глубокой осенью.Несколько черных прямоугольников, беспорядочно разбросанных на берегу этой обгоревшей лесной реки, не могли быть не чем иным, как небольшой деревушкой, выгоревшей дотла, сквозь дым можно было различить поблескивающий огонь на догорающих бревнах.Под нами был мертвый лес…».
Как-то сразу не заладился у Ольги Бойковой, главного редактора газеты «Свидетель» отдых на Черном море. Не успела она толком освоиться в гостинице, как там произошло убийство ее владельца – бизнесмена Сочникова. Милиции, прибывшей на место преступления, все предельно ясно: мужчину убила его жена Сабина. И все улики, казалось бы, действительно против нее – Сабину видели возле трупа с окровавленным кинжалом в руке. Да и мотив налицо: почему бы молодой красотке не избавиться от пожилого скуповатого супруга и не стать самой хозяйкой гостиницы, приносящей неплохой доход? Но Ольга Бойкова, насмотревшись на ход расследования, не согласна с официальной версией и уверена, что убийца не Сабина.
Основано на реальных событиях.Текст составлен по записям дневников автора.Подвергнут сюжетной корректировке.Фамилии, имена, названия изменены.В «Корпоративных тайнах» читатель приоткрывает для себя реальные механизмы решения крупным региональным холдингом своих повседневных проблем через субъективное восприятие ситуации главным героем.
Автомобильная авария, на первый взгляд выглядевшая обычным несчастным случаем, превращается в целую цепь запутанных событий и судеб…
Проклятая икона, принадлежавшая, согласно легенде, самому Емельяну Пугачеву.Икона, некогда принадлежавшая предкам Ольги, — но давно утраченная.Теперь след этой потерянной реликвии, похоже, отыскался… И путь к иконе ведет в прошлое Ольги, во времена ее детства, проведенного в тихом южном городе.Однако чем ближе Ольга и ее муж, смелый и умный журналист, подбираются к иконе, тем яснее им становится — вокруг бесценной реликвии по-прежнему льется кровь.Проклятие, довлеющее над «Спасом», перестанет действовать, только когда он вернется к законным владельцам.Но до возвращения еще очень далеко!..
Недаром говорят, что для детективов нет ни будней, ни праздников. Вот и хозяйка престижного ресторана, а по совместительству сыщик-любитель Лариса Котова на этот раз берется за дело в Международный женский день. Она расследует убийство владельца фирмы по продаже недвижимости Николая Голованова, отравленного на своей даче… Лариса отбрасывает одну за другой кандидатуры подозреваемых и тут вдруг понимает, что упустила из вида одно важное обстоятельство — кражу пистолета из кабинета Голованова. А ведь подобные исчезновения, как подсказывает ее опыт сыщика, обычно влекут за собой весьма печальные последствия.