Остаться в живых. Прицельная дальность - [20]

Место для рыбалки было идеальное. А вот для поисковых работ…

Чем глубже они спускались, тем неуютнее чувствовал себя Губатый. Нет, за себя он не переживал! Куда только он ни нырял за последние десять лет! В окрестностях Новороссийска было куда погрузиться: две войны и богатая история порта оставили множество следов на морском дне. Кое-что подняли эпроновцы, кое-что море поглотило бесследно за давностью лет, но многое, очень многое осталось. Бывало, что осенние шторма подбрасывали страшные подарки прямо к Набережной и тогда матерящиеся саперы вывозили опасные грузы за город и там подрывали. На побережье же выбрасывало иногда целые контейнеры, смытые с палуб сухогрузов, вернее не сами контейнеры, а их содержимое. И местные жители бродили под скалами, собирая добычу, отвергнутую морем. Из уст в уста передавались рассказы о найденных после шторма золотых часах неимоверного размера, золотых цепях (о, где вы, маэстро Грин! Ваша фантазия бессмертна!), кулонах и браслетах. Отвергать такие истории Губатый не стал бы — слишком многое из того, что на берегу считалось невероятным, в море оказывалось обыденностью. Такие находки вполне могли случиться. Печально известный «Адмирал Нахимов», он же «Берлин», лежал на грунте совсем недалеко от этого места. И не он один в этих местах лежал. А море иногда выплевывает добычу — за ненужностью или устав забавляться чужими безделушками.

Поглядывая на плывущую рядом Изотову, Леха начал волноваться за ее самообладание. Компьютер на руке зафиксировал двадцатиметровую отметку. На этой глубине игры в ныряльщиков за жемчугом оканчивались бесповоротно. Конечно, утонуть можно и в ванной, но здесь… Здесь каждая ошибка была роковой на 90 процентов. Такая статистика не утешала. А Ленка, казалось, плевать хотела и на глубину, и на его страхи. Или, может быть, не догадывалась о том, что в синей мгле, сгущавшейся в нескольких метрах впереди, таится смерть — не игрушечная, киношная, а самая что ни на есть настоящая.

Возле валуна, похожего на замшелую черепаху, он тронул ее за плечо и знаком приказал остановиться. Скорее всего Изотова была недовольна, но рассмотреть это через стекло маски было невозможно — приказ она выполнила и зависла над камнем, подрабатывая ластами. Губатый скользнул глубже, разматывая фал до упора.

На дне ничего необычного не было. Песок, камни, крупная галька. В момент когда фал закончился, «Скуба Про» показал глубину в тридцать пять метров. Вода была холодной, маску вжало в лицо так, что у Пименова начал неметь нос. Двигаясь, как собака на длинном поводке, Леха осмотрел сектор и медленно, с одной остановкой, поднялся к Изотовой, на отметку 20.

На поверхности было тепло. После холода глубин вода казалась парным молоком. Пименов ловко влез в лодку и помог взобраться Ленке.

— Пусто, — сказал он и сплюнул за борт. — Отмечаем квадраты и переходим правее.

— Ага, — кивнула она. — Ясно. Я еще там поняла, что тянем пустышку. Как ты думаешь, сколько мы успеем осмотреть сегодня?

— Да ерунду! Тут работы непочатый край. Можно, конечно, пройтись с эхолотом, но тут нужен скорее магнитометр. Понимаешь, за столько лет пакетбот могло просто занести песком и камнями. Знаешь, есть такая штука — донные отложения? Так вот, мы можем проплыть в метре от того, что ищем, но не понять, что оно перед нами. Только если рукой коснемся, и то не факт…

— Этот квадрат успеем?

— Наверное. И, может быть, начнем примыкающий. Лена, не обольщайся, быстро не будет.

— А почему ты оставил меня на полпути?

— Потому, что глубже для тебя еще опасно.

Она ухмыльнулась. Именно ухмыльнулась, а не улыбнулась кривовато.

— Заботишься?

— Да уж скорее о себе… Не хочу грех на душу брать.

— Брось, Пима! Ничего не случится.

— Точно, — отозвался Пименов. — Если будешь слушаться, тогда ничего. Я не разыгрываю тебя, Изотова. Там, внизу, от того, как быстро и насколько правильно ты выполнишь мою команду, может зависеть жизнь.

— Моя? — спросила Изотова, подняв брови.

— Если бы… — сказал Губатый. — В том то и дело, что и моя. Так что — попрошу не выпендриваться. Отдышалась? Отмечай карту и передвинемся чуток.

Пока Ленка возилась с планшетом, он выбрал якорь и проверил давление в баллонах. У Изотовой расход был выше — и редуктор был старый по конструкции и, несмотря на показное спокойствие, волновалась она больше. Он прикинул по GPS нужное расстояние, завел мотор и перегнал «резинку», поставив на приборе новую метку.

Вопреки ожиданиям, до того как на воду стали опускаться сумерки, они успели «доработать» квадрат. «Тайну» слегка раскачивало на пологой, набегающей с моря волне, Ельцов был бледен, как мел, и явно боролся с задумкой выплеснуть за борт содержимое желудка. На Изотову он вопросительно посмотрел печальными, покрасневшими глазами и увидев, как она отрицательно качнула головой, понурился еще больше.

— Собирайся, — бросил ему Пименов. — Давай отвезу. Вот, блин, горе-мариман. Сдохнешь ведь от заворота кишок. Сиди на берегу!

— Я там рыбы наловил, — произнес Ельцов сдавленно. — Ты не обращай внимания, Пима, я перетерплю.

— В лодку иди, — сказал Губатый. — Лена, заправь баллоны.