Остановка - [10]
— Я долго не задержу.
Так и было.
С немудреной закуской возиться не пришлось. Полина Антоновна поставила на стол тарелочки, меня попросила:
— Коля, сайру открой.
И потом еще, достав из шкафа графинчик с домашней настойкой, сказала:
— Налей, пожалуйста. У меня рука дрожит. Пролью.
Я наполнил стопки.
— Ну, спасибо еще раз, что времени не пожалели. Сегодня-то выходной, а сейчас люди личное время берегут больше, чем рабочее. Так что благодарю покорно, как раньше говорили, и, как говорили, земля ему пухом, Сереже моему.
Она остановилась, смахнула слезу.
— И еще говорили, царствие небесное… Но мое поколение не верило, и я не верю. Ни в царствие, ни в страшный суд. Все здесь, на земле, начинается и тут кончается. И жизнь… и суд.
Потом мне вспомнилось, что последние слова произнесла она твердо очень, и как бы со значением, но в тот момент значения не уловил. Другое состояние души было.
Настойка пахла травами, степью, казалось, той самой, где мы только что оставили Сергея.
Посидели немного. Ни Полина Антоновна не задерживала, ни мы ее обременять не хотели. Обошлось и без избытка бесполезных славословий покойному. Может быть, эта велеречивость — свойство людей более молодых, которые всякий раз поражаются очередной смерти и, бессознательно протестуя против вечной ее несправедливости, восклицают: «Да как же это? Ведь какой человек был замечательный! За что?!»
Вышел я вместе с Мазиным. Хотел проводить его до машины, а потом пройтись по городу, погода была хорошая. Об этом я и сказал ему, протягивая руку на прощанье. Но прощанье наше и на этот раз не получилось.
— Да, погода установилась, — согласился он, задерживая мою руку. — А что, если нам за город проехать?
— Я с радостью. Если вам обстоятельства позволяют.
— Позволяют. Обитаю я сейчас один. Дочка в Москве учится, жена к матери поехала. Так что дома не ждут. А вот со службы позвонить в любой момент могут. Лучше удрать, а?
— Удерем.
— Садись, — сказал он, естественно переходя на «ты», и мы поехали.
Город, в котором я вырос, имеет то достоинство, что вырваться из него чрезвычайно просто. Центр примыкает к реке, тянется вдоль гранитной набережной, а напротив, через реку, сразу лес, низина. Весной ее заливает полая вода и топит все агрессивные замыслы ретивых градостроителей, жаждущих прорваться в заречье. Так что ехать на природу недалеко. Пересек реку по высокому мосту, спустился с моста, и ты уже не в городе, а он рядом, тянется по высокому противоположному берегу старыми и новыми зданиями. Там шумно, суетливо, скученно, а тут просторно, воздух другой, и тишина, и даже безлюдье.
Безлюдье это в некоторой степени удивительно. Мои земляки как-то особенно чтут календарь. Дата первое сентября для них священна. Сказано, осень, значит, лето кончилось. Пусть вода теплее двадцати градусов, нас это не касается. Приезжие северяне понять ничего не могут, по их представлениям, почти июль, а у нас пляж пустой…
— Верны себе, — сказал я, оглядываясь. — Психологическая загадка.
— Легко разгадывается, — возразил Мазин. — Лето жаркое, устаем от зноя, вот и рады сезон закрыть.
— Действительно. А я и не подумал. Я ведь уехал в том возрасте, когда от жары еще не устаешь.
Мы поставили машину и пошли по берегу, оставляя неглубокие следы на влажном песке, усеянном ракушками. Стекла высотных башен в городе светились в косых вечерних лучах солнца.
— Одно хорошо, смерть легкая…
— Быстрая, — сказал Игорь. — Легких смертей, по-моему, не бывает.
— А во сне?
— Во сне снится страшное, вот сердце и не выдерживает, я так думаю.
— Какая нелепость, случайный кошмар…
— Но Сергей умер не во сне.
— Что ты хочешь сказать?
Мазин остановился и провел носком ботинка черту по песку, как бы ограничивая себе путь.
— Не идет из головы выключенный телефон.
— Не понимаю.
Игорь улыбнулся.
— Ладно! Не будем уподобляться Моржу из «Зазеркалья». Помнишь?
У меня этой «капустой» вечно голова набита. А профессия всегда влияет на психику. Иногда даже деформирует.
— Преступники мерещатся?
— Ну, нет. Однако раздражает, если что-то остается непонятным.
— Да так у каждого человека бывает. И у меня… Зудит какая-нибудь мелочь занозой.
— Спасибо, успокоил.
— Мне тут все понятно.
— Например?
— Ну, вначале я тоже удивился, — заметил я великодушно, — а потом, когда все выяснилось… Собственно, какое это вообще имеет значение?
— Это и есть объяснение? — усмехнулся Мазин.
— Да, профессия у тебя тяжелая, ничего не скажешь.
— Это я знаю.
— И я знаю. Телефон отключил Сергей или…
— Или?..
— Знаешь… я, конечно, не сыщик. Я только детективы смотрю по телевизору. Но мог выключить и Перепахин.
— Зачем?
Он спрашивал очень ровным, невыразительным каким-то тоном, так что я не мог понять, интересует ли его в самом деле мое дилетантское мнение или он просто подсмеивается надо мной.
— Ты же его видел. Представляешь, что это за человек. Наверняка перепугался до смерти. Он сам об этом говорил. Милицию боялся. Вызвал «Скорую» и решил — баста, больше времени будет унести ноги…
Мазин ответил вполне серьезно.
— Да, он перепугался. Даже паниковал. Например, телефонную трубку на пол бросил, однако…
СОДЕРЖАНИЕВ. Быков. Пойти и не вернутьсяП. Шестаков. Взрыв Об авторахВ. Быков. Пойти и не вернуться. В своей повести лауреат Государственной премии СССР писатель Василь Быков продолжает развивать главную тему своего творчества — тему войны и нравственного подвига человека перед лицом смертельной опасности.П. Шестаков. Взрыв. Роман ростовского писателя Павла Шестакова посвящен советским подпольщикам, сражавшимся против фашистских захватчиков в годы минувшей войны. Однако композиция романа, постоянно переносящая читателя в наши дни, помогает ему ощутить ту неразрывную связь, которая существует между погибшими и ныне живущими.© «Сельская молодежь», 1981 г.
Роман ростовского писателя Павла Шестакова посвящен советским подпольщикам, сражавшимся против фашистских захватчиков в годы минувшей войны. Однако композиция романа, постоянно переносящая читателя в наши дни, помогает ему ощутить ту неразрывную связь, которая существует между погибшими и ныне живущими.
«Рапорт инспектора» — шестая книга Павла Шестакова. Его повести, объединенные общим героем — следователем Игорем Николаевичем Мазиным («Страх высоты», «Через лабиринт» и др.), издавались в Москве, Ростове и Свердловске, переведены в Польше, Чехословакии и других социалистических странах.Павел Шестаков — член Союза писателей СССР.
Розыскные действия по делу, вначале казавшемуся простым и очевидным, приводят в тупик. Игорю Мазину предложено подключиться и распутать загадочное «дело о сейфе», доказать невиновность подозреваемой Елены Хохловой и найти истинного преступника.
Павел Шестаков хорошо известен читателям как автор остросюжетных произведений. Его новая книга совсем иного свойства. Она посвящена одному из драматичнейших событий в истории Руси начала XVII века и главной фигуре этих событий — беглому монаху Чудова монастыря Григорию Отрепьеву, который, объявив себя сыном Ивана Грозного Дмитрием, предъявил права на русский трон. Эта книга не историческая повесть и не научное исследование. Историк по образованию, П. Шестаков полностью владеет фактическим материалом; писатель по призванию — он смело подключает фантазию, подает факты в необычном ракурсе, размышляет над ними раскованно и нешаблонно и приглашает читателя поразмышлять вместе с ним.
В очередной сборник серии «Стрела» вошли две детективные повести Павла Шестакова — «Через лабиринт» и «Два дня в Дагезане».
Будущее Джимми Кьюсака, талантливого молодого финансиста и основателя преуспевающего хедж-фонда «Кьюсак Кэпитал», рисовалось безоблачным. Однако грянул финансовый кризис 2008 года, и его дело потерпело крах. Дошло до того, что Джимми нечем стало выплачивать ипотеку за свою нью-йоркскую квартиру. Чтобы вылезти из долговой ямы и обеспечить более-менее приличную жизнь своей семье, Кьюсак пошел на работу в хедж-фонд «ЛиУэлл Кэпитал». Поговаривали, что благодаря финансовому гению его управляющего клиенты фонда «никогда не теряют свои деньги».
Очнувшись на полу в луже крови, Роузи Руссо из Бронкса никак не могла вспомнить — как она оказалась на полу номера мотеля в Нью-Джерси в обнимку с мертвецом?
Действие романа происходит в нулевых или конце девяностых годов. В книге рассказывается о расследовании убийства известного московского ювелира и его жены. В связи с вступлением наследника в права наследства активизируются люди, считающие себя обделенными. Совершено еще два убийства. В центре всех событий каким-то образом оказывается соседка покойных – молодой врач Наталья Голицына. Расследование всех убийств – дело чести майора Пронина, который считает Наталью не причастной к преступлению. Параллельно в романе прослеживается несколько линий – быт отделения реанимации, ювелирное дело, воспоминания о прошедших годах и, конечно, любовь.
Егор Кремнев — специальный агент российской разведки. Во время секретного боевого задания в Аргентине, которое обещало быть простым и безопасным, он потерял всех своих товарищей.Но в его руках оказался секретарь беглого олигарха Соркина — Михаил Шеринг. У Шеринга есть секретные бумаги, за которыми охотится не только российская разведка, но и могущественный преступный синдикат Запада. Теперь Кремневу предстоит сложная задача — доставить Шеринга в Россию. Он намерен сделать это в одиночку, не прибегая к помощи коллег.
Опорск вырос на берегу полноводной реки, по синему руслу которой во время оно ходили купеческие ладьи с восточным товаром к западным и северным торжищам и возвращались опять на Восток. Историки утверждали, что название городу дала древняя порубежная застава, небольшая крепость, именованная Опорой. В злую годину она первой встречала вражьи рати со стороны степи. Во дни же затишья принимала застава за дубовые стены торговых гостей с их товарами, дабы могли спокойно передохнуть они на своих долгих и опасных путях.
Из экспозиции крымского художественного музея выкрадены шесть полотен немецкого художника Кингсховера-Гютлайна. Но самый продвинутый сыщик не догадается, кто заказчик и с какой целью совершено похищение. Грабители прошли мимо золотого фонда музея — бесценной иконы «Рождество Христово» работы учеников Рублёва и других, не менее ценных картин и взяли полотна малоизвестного автора, попавшие в музей после войны. Читателя ждёт захватывающий сюжет с тщательно выписанными нюансами людских отношений и судеб героев трёх поколений.
Роман о тех, кто в погоне за «длинным» рублем хищнически истребляет ценных и редких зверей и о тех, кто, рискуя своей жизнью, встает на охрану природы, животного мира.
Традиционный сборник остросюжетных повестей советских писателей рассказывает о торжестве добра, справедливости, мужества, о преданности своей Родине, о чести, благородстве, о том, что зло, предательство, корысть неминуемо наказуемы.
Между следователем Станиславом Тихоновым и рецидивистом Лехой Дедушкиным давняя и непримиримая борьба, и это не просто борьба опытного криминалиста с дерзким и даровитым преступником, это столкновение двух взаимоисключающих мировоззрений.
Роман А. и Г. Вайнеров рассказывает читателю о том, как рождались такие уникальные инструменты, как скрипки и виолончели, созданные руками величайших мастеров прошлого.Вторая линия романа посвящена судьбе одного из этих бесценных творений человеческого гения. Обворована квартира виднейшего музыканта нашей страны. В числе похищенных вещей и уникальная скрипка «Страдивари».Работники МУРа заняты розыском вора и самого инструмента. Перед читателем проходит целая галерея людей, с которыми пришлось встречаться героям романа, пока им не удалось разоблачить преступника и найти инструмент.