Остановка на Медленном Году - [24]

Он задумчиво посмотрел на собственные ногти.

— То, что я скажу сейчас, всего лишь предположение, но это максимум, на что я способен. Конечно, я обращусь за консультацией к Репплинджеру из медицинской академии в Йеле и к Энфорду…

— К черту консультации, — оборвал Гриффин.

— Простите? — Фрилинг был сбит с толку.

— Я говорю, никаких консультаций. Для этого нужно «добро» от службы безопасности, а нам нельзя терять ни минуты, доктор Фрилинг.

— Ну, в таком случае… в таком случае я возьму эту ответственность на себя. Причиной инсульта стал переизбыток зрительных импульсов. Он был перегружен и не выдержал.

— В первый раз слышу, чтобы что-то подобное привело к инсульту, — возразил Гриффин.

— Да, для этого нужно очень сильное напряжение. Но такое случается. Мы имеем здесь дело с новыми видами стресса, мистер Гриффин. Это, как будто… я воспользуюсь аналогией. Если родился ребенок с врожденной катарактой обеих глаз, вы ведете его к врачу, и тот удаляет катаракту. Но это необходимо сделать, прежде чем ребенок достигнет пубертатного возраста — то есть пока не остановится его развитие, как наружное, так и внутреннее. Если вы не сделали операцию к этому времени, лучше будет оставить ребенка слепым. У детей, которым такая катаракта была прооперирована в возрасте после тринадцати или четырнадцати лет, согласно статистике наступает интересный феномен. До двадцати лет все они, как правило, кончают жизнь самоубийством.

Торравэй пытался следить за нитью разговора, но без особых успехов. Он с облегчением вздохнул, когда вмешался зам. директора.

— Я что-то не совсем понимаю, Джон, какое это имеет отношение к Вилли Хартнетту.

— Тот же переизбыток поступающей информации. После удаления катаракты у детей наступает некоторая дезориентация. Они получают множество новой информации, но система ее обработки у них совершенно не развита. Если человек зрячий с детства, в коре мозга формируются цепи обработки, передачи и интерпретации зрительных образов. Если же такие цепи не успели образоваться вовремя, то они уже никогда не смогут образоваться.

— На мой взгляд, проблема Вилли была в том, что мы вводили в него информацию, для обработки которой у него не было никаких механизмов. А для формирования таких механизмов было уже слишком поздно. Поток новых данных буквально захлестнул его, и не выдержав перенапряжения, кровеносные сосуды лопнули. По моему мнению, если мы сделаем с Роджером что-нибудь подобное, то его будет ждать то же самое.

Гриффин бросил на Роджера краткий, оценивающий взгляд. Торравэй откашлялся, но промолчал. Казалось, ему нечего сказать.

— Ну и что вы хотите этим сказать, Фрилинг? — снова посмотрел на врача Гриффин.

— Только то, что уже сказал. Я объяснил вам, что здесь не в порядке, а как это исправить, спросите у кого-нибудь другого. Не думаю, чтобы это можно было исправить. Во всяком случае, медицинскими средствами. Мы берем мозг — Вилли или Роджера, мозг, сформированный, как радиоприемник. И подключаем ко входу телевизионный сигнал. Этот мозг просто не знает, как с ним справиться.

Все это время Брэд что-то черкал на колене, время от времени поднимая голову с видом живейшей заинтересованности. Теперь он снова заглянул в свой блокнот, добавил что-то еще, задумчиво перечитал, исправил и снова написал. Всеобщее внимание тем временем обратилось к нему. Наконец зам. директора не выдержал:

— Брэд? Кажется, мяч на твоей стороне.

Брэд поднял голову и улыбнулся.

— Я как раз думаю над этим.

— Ты что, согласен с доктором Фрилингом?

— Никаких возражений. Он прав. Мы не можем вводить необработанные сигналы в нервную систему, не оснащенную средствами для их преобразования и интерпретации. В мозге не существует таких механизмов, разве что переделать в киборга новорожденного, чтобы растущий мозг смог выработать нужные системы.

— Уж не предлагаете ли вы подождать, пока вырастет новое поколение астронавтов?

— Нет. Я предлагаю встроить Роджеру систему преобразования. Не просто входные датчики. Фильтры, трансляторы — методы интерпретации сигналов, изображения в различных диапазонах спектра, кинестетическое ощущение новых мышц — абсолютно все.

— Позвольте, с вашего разрешения я немного углублюсь в историю. Кто-нибудь из вас слышал об опытах Маккаллока и Леттвина с лягушачьим глазом?

И Брэд огляделся вокруг.

— Конечно, ты знаешь, Джонни, может быть, еще двое-трое. Я вкратце напомню вам об этом. Органы восприятия лягушки — не только глаза, но и все остальные части зрительной системы — опускают несущественное. Когда перед глазами лягушки движется муха, глаз воспринимает ее, нервы передают информацию в мозг, мозг реагирует соответственно, и лягушка съедает муху. Если же перед лягушкой падает, скажем, какойнибудь листик, лягушка его не трогает. Она даже не думает, съесть его или нет. Она его просто не видит. Глаз все так же формирует изображение, но информация отфильтровывается, прежде чем достичь мозга. Мозг вообще не знает, что именно видят глаза, потому что ему это не нужно. Для лягушки не имеет никакого значения, лежит у нее под носом листок или нет.

Роджер слушал с огромным интересом, но из сказанного понимал едва ли половину.