Останется с тобою навсегда - [9]
В приемной отдела кадров штаба округа толпились капитаны, майоры, подполковники. Тут собрались, видно, из госпиталей всех среднеазиатских республик. Я так и не пробился к окошечку дежурного. Куда же теперь?
Ко мне подходят трое кавалеристов при шпорах. Майор со шрамом через всю щеку спрашивает:
- Какой курс, подполковник?
Я пожал плечами.
- Айда с нами, внакладе не будешь, - пригласил старший, подполковник с пышными рыжими усами.
- Может, некрещеный? - подмаргивает капитан и, прищурившись, с хитрецой спрашивает: - Каким пламенем спирт горит?
- Синим, - я улыбаюсь.
- А бросишь щепотку соли?
- Зеленым.
- Академик! - смеется подполковник.
Знакомство молниеносное. Биография у каждого на груди: боевые ордена. Мои новые друзья, оказывается, лечились в Фергане, малость подгуляли в пути и гадают, какова будет расплата. А в общем, бог накажет, бог и простит.
- Так зашагали, братцы фронтовики, - тянет меня за руку подполковник.
Я заколебался было, но на меня смотрели трое мужчин-солдат.
Солнце печет во всю ивановскую, душно. Переулки, по которым мы петляем, узки - двум навьюченным ослам не разминуться, в них, наверное, застоялась еще летняя духота. По сторонам дувалы, мазанки с глухими глиняными стенами наружу. Из-за дувалов выглядывают запыленные деревья с пожухлой листвой. Завернули за угол, в нос ударил аппетитный аромат еды. Шаги стали шире. Мне сразу вспомнился Крым со своим степным Тарханкутом, где бродят стада овец. Бывало, чабаны на твоих глазах с баранчика-яровичка стянут шкуру, дадут время туше поостыть, а потом уложат ее целиком в чугунный казан, вытянутый эллипсом, набросают специй: лук, лавровый лист, перец, какие-то степные травы - и закроют крышкой наглухо. Ровно два часа тушат на жарком бездымном огне. Аромат вокруг - мертвого из гроба подымет! Собаки одурело воют, заглядывая степенным чабанам в глаза. Едят мясо с "церемонией". Казан ставят на стол, сколоченный из нетесаных досок. Тут же гора свежих куриных яиц, хлеб, деревянные тарелки. И конечно, водка - много водки. Рассаживаются, перед каждым граненый стакан. Старший чабан откашляется, поднимется, содержимое стакана опрокинет в рот и деловито скажет: "Бог в помощь. Пусть не последняя". Мясо едят килограммами, запивая водкой, как водой, и закусывая сырыми яйцами. Наверное, заядлый обжора от такого количества мяса окочурился бы, а степняку и море по колено. Поднимется из-за стола и балагурит трезво, будто не он уплел столько баранины, что взвод солдат можно накормить, опрокинул в свое горло бог знает сколько водки, и все "подсадил" десятком сырых яиц.
Дружно ввалились во двор, похожий на пустой тюремный плац.
- Абдул-ага! - крикнул майор со шрамом.
- О, салям, салям, - из темного зева конуры вышел пожилой человек с заплывшим жиром лицом, с усами, свисавшими по-запорожски. Полосатый, далеко не первой свежести халат перевязан шелковым кушаком. На ногах легкие ичиги. - Пожалста, командир! Гостя большим будешь. - Сложился вдвое и нырнул в черный проем.
Мы гуськом последовали за ним. Оказались в комнате с персидским ковром на полу, двумя большими медными тазами на глухих стенах, с засаленными думками-пуховичками на облезлой тахте.
Подполковник тронул меня за плечо:
- У нас в кармане не густо. Добавишь?
- Само собой. - Я достал из полевой сумки несколько тридцаток и бросил в общий котел.
Круглый медный таз дымился, рис лоснился жиром, а куски баранины - как червонное золото.
Мы уселись на старый, потертый ковер по-турецки. Подполковник, с глазами, спрятанными под густыми бровями, засучив рукава гимнастерки по локоть, поднял бутылку и разлил водку по граненым стаканам - не надо аптечных весов. Вытер губы, поднял стакан:
- Ну, фронтовики, поехали!
Челюсти работали с упорством мельничных жерновов при большой воде. Разомлели, подобрели.
- Песню, нашу, казацкую! - Майор со шрамом откашлялся и чистым тихим, тенором затянул:
Ах, Кубань, ты, наша родина!
Вековой наш богатырь...
В дальнюю даль летит его голос, ему вторит бас тамады, густой, сильный, а. между ними наши баритоны. Мы всячески стараемся свести небо с землей, слить в единство душевные разности. На сердце легкость, а между нами лад. Четыре солдата, и каждый из них лежал на ратном поле в обнимку со смертью. Вышагали, выстрадали, пряча под военной гимнастеркой рубцы...
Расходились за полночь.. Я ночевал вместе с капитаном в старом доме на пятом этаже у вдовы-солдатки, которая тепло приютила меня.
- Одним меньше, одним больше - все наши. Извините, постелю вам на полу, но бока ваши останутся целыми.
Утром мы всей, четверкой двинулись в штаб округа.
Дежурный офицер из отдела кадров взял мой пакет с документами, распечатал его, долго и внимательно вчитывался. Наконец спросил:
- Что вы хотите?
- Хочу обжаловать решение гарнизонной военно-врачебной комиссии.
- Хорошо, пишите рапорт на имя начальника отдела кадров.
Я получил направление в санитарную часть, ходил по врачебным кабинетам, сдавал анализы, прошел рентгеновский осмотр. Все это заняло около двух недель. Друзья мои получили назначения. Мы устроили скромное прощание. Наш тамада обнял меня:
Илья Захарович Вергасов, бывший начальник штаба партизанского соединения, а затем командир объединенного партизанского соединения в Крыму, рассказывает в этой книге о жизни крымских партизан, их борьбе с немецкими захватчиками в годы Великой Отечественной войны. Образы народных мстителей Александра Терлецкого, Михаила Македонского, Федора Кравченко, Семена Зоренко, Митрофана Зинченко написаны впечатляюще, покоряют своей правдой.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Автор книги "В горах Таврии" является одним из участников мужественной и самоотверженной борьбы крымских партизан против фашистских захватчиков. Он с первых дней Великой Отечественной войны по заданию партии принял активное участие в организации истребительных батальонов в Ялте, командовал Алупкинским истребительным батальоном, был начальником штаба партизанского района, потом его командиром.Автор касается преимущественно только тех событий, участником которых был лично.
Книга о героизме крымских партизан, об их мужестве, упорстве в борьбе с врагам во время Великой Отечественной войны. Автор — бывший начальник штаба партизанского соединения, затем командир партизанского района в Крыму, сам прошел нелегкий путь партизана и правдиво запечатлел события тех дней.
Крым во время Великой Отечественной войны… Опустевшие пляжи и мраморные дворцы, разоренные виноградники и отчаянное сопротивление оккупантам — партизанское движение, активным участником которого был автор «Крымских тетрадей» — Илья Вергасов — бывший начальник штаба партизанского соединения, а позднее командир объединенного партизанского района в Крыму.«Крымские тетради» — это взгляд изнутри на партизанское движение, — воспоминания о боях с карательными отрядами, о спасенных жемчужинах Крыма — знаменитых коллекционных винах, памятниках истории и архитектуры, среди которых был музей А.
Выразительность образов, сочный, щедрый юмор — отличают роман о нефтяниках «Твердая порода». Автор знакомит читателя с многонациональной бригадой буровиков. У каждого свой характер, у каждого своя жизнь, но судьба у всех общая — рабочая. Татары и русские, украинцы и армяне, казахи все вместе они и составляют ту «твердую породу», из которой создается рабочий коллектив.
Книга Ирины Гуро посвящена Москве и москвичам. В центре романа — судьба кадрового военного Дробитько, который по болезни вынужден оставить армию, но вновь находит себя в непривычной гражданской жизни, работая в коллективе людей, создающих красоту родного города, украшая его садами и парками. Случай сталкивает Дробитько с Лавровским, человеком, прошедшим сложный жизненный путь. Долгие годы провел он в эмиграции, но под конец жизни обрел родину. Писательница рассказывает о тех непростых обстоятельствах, в которых сложились характеры ее героев.
Повести, вошедшие в новую книгу писателя, посвящены нашей современности. Одна из них остро рассматривает проблемы семьи. Другая рассказывает о профессиональной нечистоплотности врача, терпящего по этой причине нравственный крах. Повесть «Воин» — о том, как нелегко приходится человеку, которому до всего есть дело. Повесть «Порог» — о мужественном уходе из жизни человека, достойно ее прожившего.
Наташа и Алёша познакомились и подружились в пионерском лагере. Дружба бы продолжилась и после лагеря, но вот беда, они второпях забыли обменяться городскими адресами. Начинается новый учебный год, начинаются школьные заботы. Встретятся ли вновь Наташа с Алёшей, перерастёт их дружба во что-то большее?